пялились на открытую входную дверь. Моя карета уже давно скрылась в тумане, когда отец семейства осмелился подкрасться к двери и, воровато осмотревшись, захлопнуть ее.
Музыка и веселье, пир и праздник, атмосфера вседозволенности и легкомыслия окружали дворец.
Я вышла из кареты и растерялась, впервые увидев такое великолепие. Требовалось надавать себе пинков и собрать все свое мужество в кулак, чтобы сделать следующий шаг. Я успокаивала себя тем, что уже видела самое ужасное: Конрада Черного в гневе, страшнее палача ничего не может быть.
Труден только первый шаг, а после я на высоких каблуках засеменила в гущу веселья, даже пританцовывая от нетерпения. Все здесь для меня было ново и интересно.
Выходка моя была одновременно дерзка, нагла, нахальна и смертоубийственна. Нищенка на пиру! Воровка там, где первые красавицы и лучшие Эноки королевства выставляют на всеобщее обозрение свое богатство и спесь. Если меня раскроют, отрубанием головы я не отделаюсь. Придворные заставят дорого заплатить меня за их унижение. Первое правило Еоля – разделение. Влиятельные и богатые отдельно от остального народа. Даже улицы были отдельные. Хоть и водятся у тебя в кармане деньжата, но, чтобы поселиться здесь, покажи свои грамоты, титулы и влияние. Поэтому, когда наши родители умерли, мы остались ни с чем. Дальние родственнички быстренько растащили то, что завещали нам предки, мы тогда были малы и не смогли уберечь то, что было наше по праву. Все права в королевстве у влиятельных и богатых.
Те, кто разорялись или впадали в немилость, опускались на самое дно. Мы даже не могли купить приличное жилье и вынуждены были селиться где придется, с такими же нищими, как и мы. Если в кармане и появлялись деньжата, путь в лучший мир был закрыт. В Еоле существовало только белое и черное, никаких оттенков, все, что кроме – грязь.
Вот почему в королевстве так трудно жить.
Раз уж у меня теперь нет ни чести, ни совести, я собиралась нагло соблазнить полкоролевства. Я чувствовала в себе бездну отчаянной решимости.
«Так вот как живут богачи!» – подумала я и смело шагнула в огромный зал.
Стоило ступить на паркет, ко мне подскочил рыжий кот, подхватил и, не спрашивая, увлек в круговерть вальса.
После смены нескольких кавалеров я взмолилась о пощаде и глотке чего-нибудь освежающего. Мне принесли бокал шампанского, поведав, что оно здесь недурное. Первый раз в жизни я попробовала этот шипящий и покалывающий язык напиток. Я залпом выпила первый бокал, и мне принесли еще, почти каждый, с кем я танцевала, очень назойливо угощал меня чем-нибудь наподобие шампанского. Я продегустировала все: вино, вермут, коньяк и прочее, сладкое и кислое, терпкое и нежное. Не было числа и края разным бокалам: узким и длинным, низеньким и толстым. Вокруг меня собралась толпа мужчин, они наперебой шутили и непринужденно болтали, очаровывая своей легкостью, непосредственностью и галантностью. С ними я впервые почувствовала себя чем-то большим, нежели маленькая уличная воровка.
Здесь
