ивает. В зубах поводок.
– Гулять?
Радостно срывается с места.
Накидываю куртку. Капюшон.
Спускаемся в лифте. С нами – девушка с коляской, там годовалая девочка. Она тянет к нему пальчики. Бакс, виляя обрубком хвоста, пытается сунуть к ней свой нос. Девушка посматривает с опаской. Накручиваю до упора его поводок.
– Не бойтесь. Он просто очень любит детей.
Девушка вежливо улыбается.
Помогаю ей спустить коляску по ступенькам.
Малышка все-таки исхитряется поймать Бакса за ухо. Держит крепко. Тот терпеливо стоит рядом, довольно высунув язык.
«Разнимаем» их. Увожу его подальше от детской площадки, к вольеру.
Отпускаю с поводка. Здесь еще пара собак помельче. С ними он не агрессивен. Вот если приходит какая-то покрупнее, чем он, тогда нужно срочно уводить. Инстинкты… Слишком еще молодой, чтобы учить его контролировать это. Вот через год-два, после пары вязок…
Первая сигарета с утра кружит голову. Курить, что ли, бросить? Смотрю на тлеющую сигарету.
Очень легко бросать курить сразу после того, как покурил. А вот через некоторое время желание бросать куда-то резко пропадает. И появляется миллион оправданий, почему нужно выкурить еще одну.
Сигарета намокает. Выкидываю в урну, доставая новую.
И вот прошло «некоторое время». И у меня «миллион оправданий»…
Софья.
Спазм сводит горло.
Ты что наделал, Волк? Ты что наделал?
Я машинально достаю телефон. От этого еще хуже. Ведь писать мне некуда. Ее разбитый телефон вместе с сим-картой остался у меня. В мессенджеры и аккаунты она не выходит уже три недели. Потерялась, как я и приказал.
И с квартиры съехала, и с работы ушла. На учебе – академ. Вчера сорвался, все проверил.
Осталась только пара мест, где ее можно поймать.
У Елизаветы, в больнице. У Ивана, в школе искусств.
Ты же отпустил ее, Волк!
Сломал и выгнал. Намеренно. Чтобы больше не касаться.
Да. Но это было сразу после того, как «покурил». А теперь…
Ноет все невыносимо уже третью неделю. И уши «сворачиваются», как при ломке.
И хочется просто повыть…
Ты же не поедешь туда?
А как же Тимоха?..
Разве мало других женщин, Волк?
Таких? Таких вообще больше нет.
Сиди ровно!
Время идет…
Она дальше с каждым часом, разве ты не чувствуешь?
Она должна мне. Я могу ее подтянуть за этот долг в любой момент.
Это единственное, что дает мне возможность дышать глубже эти три недели.
Где-то в моем «доме» спрятана еще одна «пачка сигарет», и я не паникую пока в полную силу.
Телефон пикает смской.
«Пополнение баланса карты».
Девятьсот пятьдесят тысяч.
Хм… Что за бабки?
От… «Софья Андреевна Г.»
Вытираю Баксу лапы. Он терпеливо стоит, подавая мне передние.
Скидываю мокрую одежду.
Открываю «домашний банк» на ноутбуке.
Все верно! Девятьсот пятьдесят. Софья. Её счет. Тот, на который я переводил деньги для Елизаветы.
Почему девятьсот пятьдесят?
Да какая разница – почему?! – взрывает меня.
Ты попутала, Фея? Я тебе не позволял такие ходы!
У нас с тобой совсем другой заключен договор. Ты принадлежишь мне три с половиной года!
Сотка – ладно… Намеренно обидеть тебя хотел. Ускорения придать. За это извинюсь. Можешь в меня ею кинуть, разрешаю.
Пятьдесят… Это я тебе просто так дал. Зачем ты меня унижаешь, возвращая? Нет, их я не возьму.
Да и семьсот восемьдесят останутся на месте!
Короче!
Делаю обратный перевод всей суммы.
Не проходит. Глючит? Еще раз… не проходит перевод!
Мне почему-то хочется вернуть их как можно скорее. По-мальчишески швырнуть в ответ.
Вы оскорбляете меня, Софья Андреевна!
Я
