Зойка обвела пассажиров троллейбуса и едва не охнула: на передней площадке, ухватившись обеими руками за поручень и глядя умоляюще прямо на нее, стоял ее бывший возлюбленный. Тот самый, что не так давно покинул ее квартиру, попутно прихватив весь продовольственный запас ее кухонных шкафов.
Бывший возлюбленный между тем, поняв, что он наконец-то обнаружен, заметно повеселел и сделал ей знак сойти на ближайшей остановке. Зойке, конечно же, было наплевать на все его попытки привлечь к себе внимание, но из троллейбуса она все же на остановке вышла.
– Зайчик! – Mолодой человек с плохо скрытым синдромом недельного запоя вырос перед ней почти мгновенно. – Прости меня!
– Ага, что дальше? – Она попыталась было обойти его долговязую фигуру стороной, но молодой человек был настойчив. – Дай пройти!
– Я хочу поговорить!
Вот так вот! Ни много ни мало – поговорить! Словно не он, наплевав ей в душу и одновременно обокрав, бросил ее самым вероломным образом. Заставил прореветь в подушку две ночи кряду, а затем еще столько же ругать саму себя последними словами.
Но все же интересно, что он может сказать...
– Говори! – властно приказала она, поправив очки на широкой переносице. – И побыстрее!
– Зайчик, прости меня... – забормотал вероломный, протягивая к ней трясущиеся руки. – Прости...
– Это я уже слышала. Что дальше? – оборвала она его призыв.
– Я... Я хочу вернуться! – плаксиво выдал он и для убедительности шмыгнул пару раз носом.
– Во-он как?! – Не сказать, чтобы Зойка опешила, что-то в этом духе она и ожидала услышать, но не так же сразу, без положенной вступительной речи...
– Ну как, Зайчик?!
– Нет! – сказала как отрезала и, обойдя его стороной, двинулась по улице.
Молодой человек, опешив от такого крутого поворота, несколько мгновений стоял молча. Затем, опомнившись, кинулся за ней следом. Уже поравнявшись с Зойкой, ловко лавирующей между спешащими куда-то людьми, он с жаром зашептал, почти склонившись к ее уху:
– Изменила мне, да?! Не делай таких глаз: знаю – изменила! И даже знаю, с кем! Сука ты, Зойка! И все вы бабы – суки! Но ты еще можешь все исправить, если пошлешь его и вернешься ко мне. А я тебя прощу! И даже не упрекну ни разу!
– Что-о?! – От такого возмутительного нахальства она едва не лишилась дара речи. – Нет, ну ты даешь!!!
– Это ты даешь, а не я! – Глаза парня угольно сверкнули, подчеркнув их магическую привлекательность и на минуту напомнив ей, за что все-таки он был так горячо ею любим. – Ты хоть понимаешь, с кем ты связалась?! Этот твой массажист – страшная фигура в городе! И весьма, весьма значимая...
– Ага, оттого и трет с утра до ночи чужие спины и задницы. Ты руки его видел?! Это руки труженика... А ты... Господи, ты же ни на что не способен! Разве что на то, чтобы по продуктовым полкам шарить и макароны воровать! Слизняк! Пошел
