это люди церкви? Скоты, нет животные! – всхлипнула Молли-Мон.
– Да много всего, что можно придумать извращенного они проделывали с этим мучеником. Когда им надоело играться, ему просто выпустили кишки.
– Прекрати. Остановись. Я не могу больше это слышать! – девушка закрыла уши руками и зачем-то еще глаза.
Дениан огладил ее по голове и упрямо продолжил:
– Последнее, что слышал бедняга то же дурацкое нарекание. Правда еще они приплели полнейшую дичь о том, чтобы в его капкан времени попала прекрасная дева, которая согласится отпустить ему все грехи и освободить душу от тысячелетнего заточения. В общем, вот. – запинаясь, заключил он.
Молли-Мон наконец догадалась:
– Дениан! Неужели это были вы? Но вы ведь не могли мучить невинных наложниц?
Ее жалостливое лицо мгновенное приобрело злобное выражение. Эмоции так переполняли сейчас, что она совсем забыла про свою наготу и преступив борта ванны, угрожающе надвинулась на него.
Дениан поспешил прикрыть ее тело откуда-то взявшимся покрывалом.
– У меня до сих пор в подвале замка имеется большой ассортимент винных напитков, а эти иссушенные земли, под которыми обитают мертвяки, и есть несчастные трудяги. – взволнованно проблеял он, настороженно наблюдая за разъяренной красавицей.
– Но я не представляла вас таким! – завизжала она, ее лицо покрылось слезами.
– Милая… Ты и есть та девушка, которая должна освободить меня от этой тьмы. Я сам нашел тебя и являлся каждую ночь во снах. Не отрицай… Молли-Мон, ангел мой…
– Не зови меня так! – снова взвизгнула девушка.
– Мне снилось твое ангельское лицо. Я сотни и тысячи раз пытался пробиться в твои сны, я хотел, чтобы ты меня нашла. То, что произошло на кладбище, я признаю, это моих рук дело!
Ее слезы застыли а взгляд сделался ледяным.
– Как?
– Что «как»?
– Как мне спасти тебя? – тихо прошептала она. – Ведь, если я этого не сделаю, я тоже застряну здесь навеки веков.
– Ну, для начала мне нужна твоя истинная любовь, – смущенно напомнил он. – Ты должна полюбить меня таким, какой я есть, и каким-то образом, я не знаю, очистить мою грешную душу.
Молли-Мон замолчала, не зная, что на это ответить.
– Дорогая, я могу заглянуть в глубины твоей души и без труда увидеть там все, что ты испытываешь ко мне. Но не буду этого делать.
– Можешь? – удивившись, повторила она.
– Это болезненный процесс. Я не хочу делать тебе больно.
– И не надо. Темный Граф. Сейчас вы бы увидели совсем не то, что возможно хотели бы.
Дениан кивнул на это. И замечая, как Молли-Мон поежилась под его взглядом, бросил:
– Да расслабься ты, я не кусаюсь. Пока…
– Вы стали вампиром, Темный Граф?
– Не называй меня так.
Он
