и Вилле тайком пронесли с собой немного марихуаны в дом Фелипе. Так как он жил один и являлся собственником дома, ему не нужно было перед кем-либо отчитываться в случае погрома.
Много выпивки и море закусок друзья Ли приготовили сами. Фелипе – он же повар, руководил сейчас добровольцами на кухне – Майком и Вилле.
Вилле мастерски проявил себя в приготовлении соусов к мясным блюдам.
После возни на кухне, а затем в гостиной, наконец, вечеринка в честь выпускников началась!
Весь вечер Молли-Мон избегала взглядов Ли. И была на то воля век вообще бы его не видеть.
Стояла уже глубокая ночь, когда выпивка в зале закончилась, и за ней надо было пойти на кухню. Желая развеяться, Молли-Мон вызвалась прихватить пару-тройку бутылочек на каждую руку. К тому же, сегодня с Дрю она обязательно должна была уединиться в одной из комнат наверху.
Уже, будучи на месте, она застала скучающего Фелипе.
– Что ты здесь делаешь. Тебе плохо?
– Все хорошо, – кивнув, улыбнулся он и приблизившись, зачем-то обвил за плечи.
Молли-Мон не понимала, чему это он так обрадовался сейчас.
Решив не обращать внимания, она достала бутылку «Дэлла Вальполичелла» из холодильника и только хотела выйти, как парень загородил выход.
– Ты окончательно порвала с Ли всякие отношения?
– Да. Он мне безразличен, – равнодушно пожала она плечами.
И вновь попыталась протиснуться, но тот аккуратно втолкнул ее обратно:
– Побудь со мной немного, – попросил он. – Ты не проголодалась? Я тут для тебя кое-что приготовил, ждал удобного момента.
– Ты приготовил для меня что-то необычное? – удивилась та.
– Слоеное пирожное в форме ангелочка. – С этими словами он поднял с подоконника остывшее блюдо и вручил его ей в руки.
– Как мило, – она отщипнула кусочек, и он был еще теплым. – А почему именно ангелочек?
– Он у меня только один. – Парень приблизился к ней и нежно прижал к себе. – Это ты. Ведь уже давно не секрет что я к тебе испытываю. – Молли-Мон кивнула в ответ. – Кстати, какао будешь?
После ее очередного молчаливого кивка Фелипе заварил его на две порции с корицей. Усадив девушку за стол, сел напротив.
В момент, когда он заговорил, в ее ушах резко засвистело, а в голове вдруг четко раздался чужой голос:
Я замыслил коварные способы и средства,
Чтобы лицезреть капризы твоей промежности…
Между губ и кудряшек
Этого влагалища для всего мира,
Я мельком хотел бы увидеть
Нимфу, обращенную ко мне своим взором.
Пламенным взором, что опаляет жизнь
Огнём, что превзошел искусства…
Фелипе говорил, но Молли-Мон его будто не слышала. Сейчас сильно закружилась голова и она подумала, что последний бокал
