шрамов, один из которых начинался от самого плеча и уходил вниз под рёбра. В тавирррском отряде были наёмники и покрупнее, и повыше, но, глядя на голое тело командора, похожее на искусный балеритский клинок для жертвоприношений, Эрика понимала, что из всех его псов Викфорд Адемар, пожалуй, самый смертоносный противник. Вот почему он увернулся от её стрелы. Он как хищник, и все его движения – движения зверя. Мягкие, плавные, но очень чёткие. А ещё красивые…
Но почему он не умер от её стрелы?
«Если ты не мазала эту стрелу никаким ядом, то она меня не убьёт, потому что во мне нет Дара. Вот так бывает, когда твоё семейное проклятье внезапно становится твоим спасением».
Она вспомнила эти слова.
У него нет Дара? Как же так? Он же Адемар, а они – айяаррский прайд, берущий силу из живого источника. У них у всех есть Дар. И они служат королю. Но… с другой стороны, если у него нет Дара, это даже лучше. Убить его будет несложно и обычной стрелой. Или кинжалом… Или ядом…
Он обернулся и посмотрел прямо на Эрику, вырвав её из созерцания рельефов его красивого тела и мыслей о способах убийства этого самого тела. Будто спиной почувствовал её взгляд, будто мысли её прочитал и, зачесав мокрые волосы здоровой рукой, самодовольно усмехнулся. По его груди стекали струи воды, и Эрика невольно залюбовалась. Она ведь охотница и не могла не оценить красоту этого хищника, пусть даже и смертельного врага. Но это было лишь мгновенье, а потом, увидев его ухмылку, она отпрянула от окна.
Вот же пёс!
Ей казалось, что ненависть её растёт с каждым мгновеньем, но, как ни странно, и желание не спускать глаз со своего врага тоже.
После этого в замке всё сразу завертелось. Адемар как-то убедил тётю Бригитту выделить ему свою комнату, наверное, снова с помощью кинжала и угроз, и расположился там с барристером. А ещё потребовал, чтобы ему принесли лохань и горячую воду. И Эрика фыркала, слушая, как служанки на кухне греют воду, таскают её наверх и смеются:
– Тоже мне, принц нашёлся!
– Бережёт нежную кожу!
– Ах, его милость желают горячей воды…
– …и розового мыла…
– …и пуховых простыней…
– …и спинку потереть…
– …а я бы потёрла такую спинку!
– …да ты бы и не только спинку потёрла!
– …ну и дура!
Эрика даже разозлилась.
Вот же глупые курицы!
А когда Викфорд закончил с купанием, за Эрикой тут же прислали служанку, которой велено было передать, что милорд Адемар ожидает её на аудиенцию.
– Ах, на аудиенцию! Он, может, и королём себя уже вообразил? – фыркнула она, но, тем не менее, пошла.
В комнате пахло мылом и хвойной водой. Милорд Адемар уже переоделся и выглядел лучше, чем в прошлый раз, когда они разговаривали в холле о её стреле.
