Ты потерял женщину, которую безумно любил. Но прошло пять лет! Может быть, пора всё начать с чистого листа?
– Для чего?
– Для семьи, для рождения новой жизни!
Наваливаюсь на стол, практически прислоняясь ко лбу отца.
Этот старый хрен никогда в своей жизни никого не любил и не вправе сейчас приказывать мне что делать. Он даже по матери моей не скорбел толком, когда она скоропостижно сгорела за несколько дней в одной из лучших швейцарских клиник. Поспешно устроил пышные похороны, и уже на десятый день в нашем доме появилась хмурая и неулыбчивая Елена Борисовна.
Для меня, для пятилетнего мальчишки, она была кем-то заменителем матери. Но тётя Лена твёрдо дала мне понять – меня она не любит, и обхаживать не станет, целиком посвящая себя родному сыну. Тогда я обозлился.
И смог открыться, обнажить душу только перед одной девушкой, которая напоминала мне маму. Блеском глаз, мягкостью волос, нежностью в голосе. Но и она мертва.
Больше мне никто не нужен.
Шумно выпускаю воздух носом, окатывая отца ледяным взглядом. Растягиваю каждое слово, чеканя. Так, надеюсь, он усвоит лучше.
– Я не собираюсь жениться.
– Тогда я лишу тебя наследства! Отпишу всё после своей смерти Елене и её сыну! Не получишь ни копейки!
Багровеет, переходя на свистящий шёпот.
Этак его инфаркт хватит.
Но мне до этого нет никакого дела. Он и его проклятая фирма лишили меня всего.
– Не посмеешь.
– Ещё как посмею, Рус. Запомни – до конца года не представишь мне свою невесту, останешься без штанов. Иван вместо тебя заменит меня на посту президента компании. Потому что он, в отличие от тебя, не бегает по проституткам и не сохнет рядом с могильной плитой!
– Но он тоже не женат.
– Женится. Он на три года тебя младше. У него ещё есть на это время и, как я понимаю, постоянная партнёрша.
Каменею от злости.
Если бы сейчас передо мной был не отец – растерзал бы его голыми руками. Кто он такой, чтобы указывать мне, что делать?
Я – взрослый тридцатидвухлетний мужчина и вправе сам решать, хочу я наследников или нет. В конце концов, я прекрасно понимаю, что ни жена, ни дети мне не нужны.
Не желаю никого видеть рядом с собой.
Хочу сдохнуть.
Так, по крайней мере, я смогу оказаться рядом с теми, кого по-настоящему любил, и кого отняла у меня судьба. Ведь для меня эти прошедшие пять лет – ничего не значат.
Они разделили мою жизнь на «до» и «после».
И после – унылая серая тоска, в которой нет места радости.
– Рус, ты меня слышишь?
– Пошёл ты…
Разворачиваюсь, направляясь к двери.
– У тебя менее полугода! Запомни! Я изменю завещание, и всё получит Иван! Все деньги и фирму! Тебе на зло!
– Иди на хер. Делай, что хочешь.
С остервенением хлопаю дверью, вылетая из кабинета отца.
