последний третий глоток и распахиваю глаза:
– Ты же знаешь, Стоун, что он тот ещё бабник! И потом, Гилински слишком глуп для тебя.
– Зато у него шикарная задница, – хмыкает она, наблюдая, как ранки от моих зубов исчезают прямо на глазах, словно по волшебству. Она любит это делать, закусив нижнюю губу от интереса. – А вообще это глупости, не забивай голову. Пойдём.
Угу, поверим ей на слово.
Я киваю и молча подхватываю свой рюкзак, выбираясь из кустов вслед за подругой. Она знает, что ей меня не провести, но и я понимаю, что некоторое из личного, должно оставаться личным, насколько бы близки мы не были.
По дороге до парковки мы с Хайди обсуждаем мистера Файта, чудаковатого учителя биологии, на которую ходим вместе. Лично мне он по чуть-чуть напоминает каждого члена моей семьи. Потому я не совсем понимаю, как к нему относиться. Зато Стоун с удовольствием подшучивает над ним, и сама же смеётся.
Затем она видит машину отца, целует меня в щёку на прощание и уходит. А я чувствую на себе чужой обжигающий взгляд. Но прежде… Прежде, да, Эвэрли снова устроил цирк со своей новой тачкой. И именно он прожигает меня взглядом.
Я приподнимаю уголок губ в наглой улыбке и смело ему подмигиваю.
О эти сжатые от злости скулы, горящий яростью взгляд и сведённые вместе брови. В нашей, казалось бы, бесконечной войне, которая и началась-то с простой случайности, я больше всего люблю этот момент. Есть что-то преступно-манящее в том, чтобы вывести кого-то из себя. Не просто кого-то, верно. Его. Рика Эвэрли.
Парень что-то говорит своим припевалам, не отрывая яростного взгляда от меня, и те мгновенно выпрыгивают из его машины. Эвэрли резко сдаёт назад, а затем выворачивает руль вправо, за секунды набирая бешенную скорость. Я больше не вижу его лица, но очень даже догадываюсь, как оно выглядит. Он зол. И причина не только во мне.
Не знаю какие у него отношения с его папочкой-альфой, но Рик почти каждую неделю вдребезги разбивает машины, что ему дарит отец. Красуется по началу на них, даже участвует в местных гонках, но итог всегда один. Бетонная стена и смятый в гармошку передок машины.
Вот и сейчас он несётся навстречу с кирпичной стеной котельной.
Пространство сначала заполняют улюлюканье старшеклассников, – и тех, кто тащится от таких зрелищ, и тех, кому жаль очередную четырёхколёсную красотку, – а затем его прорезает скрежет метала о кирпич.
На целую секунду парковку охватывает немая тишина.
А когда из тачки, из смятого капота которой валит дым, вываливается целый и невредимый Эвэрли, начинается обычная суматоха. Всем же обязательно нужно поприветствовать своего героя-выпендрёжника.
Я теряю интерес к этому низкопробному шоу и иду к автобусу, на другой стороне парковки.
Занимаю своё обычное место на задних местах и вставляю в уши наушники, приготовившись слушать продолжение аудиокниги о пришельцах, захвативших наш мир.
Да, я езжу на автобусе,
