я не слышу больше его. Осталась только тёмная пустота.
– Вернись! – закричала, срывая голос, но мой крик утонул в этой тёмной мгле.
– Вернись! – я резко распахнула глаза и подскочила на кровати. Ощутила как меня бьёт крупная дрожь, стучат зубы, а всё тело покрывает противный липкий пот. А по моим щекам текут горячие, словно раскалённая лава, слёзы.
Обняла себя руками и моё тело непроизвольно стало раскачиваться из стороны в сторону.
Я не заметила как начала выть.
Если и есть где-то Ад, то я как раз нахожусь в нём.
Я так и не смогла заснуть ночью. Засыпая, раз за разом я видела один и тот же сон – мой малыш звал меня, и я никак не могла его найти, даже увидеть, потому что вокруг была только беспросветная тьма. Она безмолвно и равнодушно созерцала мою боль и слушала мой пронзительный зов. Но тьме было всё равно. Её не волновало моё горе и крик ребёнка. Равнодушие и холод.
Просыпалась я в крике и холодном поту. Это было невыносимо, больно и страшно. В мою голову начали лезть ужасные мысли, что может моему сыночку плохо «там» без меня… Может, это знак? Только какой знак?
В эти минуты после пробуждения я выходила на балкон и курила, хотя я терпеть не могу сигареты и курильщиков, но мне нужно было чем-то занять себя, каким-то бессмысленным делом как курение. Глупость, скажете вы. Да я и сама это знаю. Если не курила, то выла…
Наверное, я схожу с ума.
Итог, утром моё тело было разбито на миллионы осколков, голова болела и гудела и, меня постоянно клонило в сон, но как ни странно, заснуть я так, и не смогла.
Когда варила себе кофе, раздался звонок в дверь.
Я не ждала гостей, но возможно, это Ольга приехала навестить меня и проверить, не покончила ли я с собой.
Глупая, я такого с собой ни за что не сделаю, хотя не так давно мои мысли занимали идеи о суициде. О своей боли и намерениях я рассказала батюшке в церкви, который и вправил мне мозги на место. Убей я себя, то никогда больше не встретилась бы со своим сыночком. Батюшка много говорил про опыт, испытания, исцеление, перерождение и благодарность… Говорил и то, что мысли о суициде, внушает враг моего спасения. Говорил про великое томление испытуемого духа. Выдержит душа, значит, пригодна для настоящей вечной жизни. Главное, я выделила для себя из его наставлений – это то, что самоубийство не выход и мне нужно жить, как бы больно не было. Иначе моя душа никогда не увидит моего сына.
В те минуты, когда прозвучали его последние слова, мне захотелось накричать на священнослужителя. Как он может говорить о таких вещах, когда не знает, как это! Какая это раздирающая боль, и какие страдания она порождает! Какое исцеление и какая жизнь без моего сердца и моей души?!
Но мне пришлось заткнуться и проглотить свой крик, когда он произнёс то, что заставило меня зауважать этого человека и искренне ему сочувствовать. В автокатастрофе батюшка потерял свою беременную жену и сына, а сам остался жив и невредим, как и виновник аварии.
И где спрашивается справедливость? Где она? Куда смотрит Бог, если он есть, зачем забирает невинные
