была вновь протерта. Так скоро до черепа смозолит.
Я сделала вид, что задумалась.
– Тогда мы уйдем жить к Гарину? – Предположила.
Яков тут же помрачнел.
– Нет. – Проворчал. – Тут будете жить. – Согласился. – Завтра съезжу в интернат, узнаю все.
В дверь тихо постучали. Хохриков пошел открывать, а я задумалась. Мда, проблем с Николаем много, но… Но хотелось хоть на время попробовать, каково это, когда у тебя есть спиногрыз со всеми вытекающими. Правда, мальчуган уже большой, и пеленки вряд ли мне светят…
Вениамина привезла Поля, которая ни на шаг не отходила от мужа. Парень же с порога уставился на меня немигающим взглядом, заставляя нервничать, а потом кивнул своим мыслям и улыбнулся. Вот после этой улыбки стало реально страшно. Когда он так улыбается, вечно происходит что-то такое…
– Ну? – Потребовал отчета у расположившихся на кухне гостей Хохриков.
– У Коли никого нет. Они с мамой в город приехали, когда их отец бросил. Он тоже несколько лет назад скончался. Теперь мать. Оба были ВИЧ-положительными. Коля в этом плане здоров. В интернат я позвонил, о родственниках там ничего неизвестно. Ребенка порекомендовали вернуть им, так как надо его передать городскому приюту, – Кулаев покосился на раздраженно хмыкнувшую меня.
– Не отдам, – отрезала.
– Маш, – встряла Поля, – надо тогда опеку оформлять.
Я психанула, схватила свой телефон и набрала Корсарова. Он ответил на четвертом гудке, как и всегда.
– Чего опять натворила? – Послышалось в трубке.
– Чего, натворила-то сразу? – Насупилась я.
– А то я тебя не знаю, – фыркнул Гек. – Жалуйся быстрее, меня жена ждет.
– Подождет, – огрызнулась я, но затягивать перепалку не стала. Трубку еще бросит. – Мне срочно нужно опеку над ребенком оформить. Желательно сегодня.
В ответ раздалось сосредоточенное молчание, потом тихое:
– Кир, скоро вернусь, – и хлопок двери. – Так, Машка. Рассказывай, чего натворила! – Рявкнул он неожиданно. Я коротко обрисовала ситуацию. Гек фыркал и сопел в трубку, как маньяк-астматик. Потом неожиданно заявил. – Ты нормальная вообще?
Так как этот вопрос меня подзадолбал за вечер, я сорвалась.
– Нет. Ненормальная! – Проорала в трубку.
– Не ори! – Резко осадил меня Гек. – Видишь ли, деятельная ты наша, опеку на ребенка женщине, которая проходила лечение в психушке, никто не одобрит. – Добавил он.
Я глаза к потолку подняла.
– Вот я по своей воле там была, да? У меня посттравматический синдром был. У меня документы есть о полном выздоровлении и нормальной работе моей нервной системы. – Сказала.
– Да будь у тебя хоть сорок справок о полном выздоровлении…
– Ты поможешь, или нет? – Перебила нетерпеливо. – Или мне Виталика напрячь?
Корсаров не был бы собой, если бы спокойно не спросил.
– А
