тело напрягается от ее слов. Сжимаю губы, шумно дышу через нос и пытаюсь взять себя под контроль. Тимофей, брат. Какая же я скотина. Отталкиваюсь кулаками и прислоняюсь спиной к противоположной стене коридора.
– Молодец, – Соня играет моим подарком на шее, перекатывает камень между пальцами, дразнит, – сейчас принесу тебе переодеться.
Дверь спальни хлопает, и я остаюсь в одиночестве.
– Ты чего тут? – отец понимается по лестнице и хмуро на меня смотрит. Опять.
– Твои барышни бросили меня в бассейн в одежде, вот жду, пока Соня даст, во что переодеться.
– Зайди в кабинет потом, надо переговорить. Где Тимофей?
– Отъехал на пару часов, я не вникал зачем.
– Ясно, – отец бросает на меня последний задумчивый взгляд и скрывается за дверью кабинета. Опять чувствую себя как в школе, когда вот так же отец вызывал меня обсудить оценки по поведению. Шел на полусогнутых. Закатываю глаза. Тридцать пять, а дома опять дрожу как школьник.
– Держи, – Соня протягивает мне джинсы, футболку и кроссовки. Смотрит равнодушно и напряженно. Она Тимофею больно сделать точно не хочет. Я уже понял, ее тянет ко мне так же, как и меня к ней. Но она в эту игру играть отказывается.
– Спасибо, – забираю одежду и переодеваюсь в свободной гостевой. Реакция Сони меня окончательно отрезвила. Хватит фантазировать, пора заняться делами.
– Не занят? – открываю дверь кабинета отца и вхожу внутрь. Тут все так же. Массивная дубовая мебель, полки забиты книгами и фигурками слонов, которые отец собирает уже лет тридцать. Он сидит за столом, облокотившись на сцепленные в замок руки, и цепко за мной следит. Дежавю, точно как в школе.
– Проходи.
И голос тот же. Твердый и бескомпромиссный, показывающий, что сегодня меня в очередной раз отчитают. Интересно, в чем дело?
Закрываю за собой дверь и прохожусь по кабинету, выглядываю в окно, из которого видно, как сестра с Соней плещутся в бассейне.
– Кто она такая? – Оборачиваюсь к отцу.
– Дочка моего старого друга, Всеволода Сабурова. Скульптор такой был известный, если помнишь.
– Помню, что вы дружили, но чем он занимался не особенно.
– Мда, искусство вне сферы твоих интересов, – отец тяжело вздыхает, – умер два года назад, сердце. Наташа, жена, умерла еще тремя годами раньше.
– Соня – сирота?
– У нее есть мы. Тимофей очень сильно поддержал Соню после смерти отца. Сначала они дружили, потом начали встречаться. Теперь поженятся.
– Тимофею повезло, – отворачиваюсь от окна.
– Вот именно, ему, – отец делает ударение на последнем слове.
– Что ты хочешь этим сказать?
– То, что хватит на невесту брата пялиться как на Мону Лизу в Лувре.
– Даже не думал, – отворачиваюсь к стеллажу с книгами и беру в руки очередного каменного слона.
– Соня на прошлый день рождения подарила,
