я забыла позвонить, – произнесла я упавшим голосом, избегая встречаться с мамой взглядом. – Я была с Альбиной. Мы были в баре.
Мама ответила не сразу. Я чувствовала на себе ее взгляд, но не решалась поднять глаза.
– Позвони отцу, – сказала она. У меня было чувство, будто она сказала не то, что хотела. – Он не спал всю ночь, ждал тебя.
– Где он? – спросила я, встретившись с мамой взглядом.
– На кафедре.
– Который час?
– Начало второго.
Я во все глаза уставилась на маму.
– Как – начало второго? – охнула я, вскакивая со стула.
Часы на комоде в прихожей показывали четверть второго. Сердце у меня упало. Накануне я списалась с Этти, подтвердив нашу встречу в Lilla rosso в полдень следующего дня. Я забыла не только о родителях, но и о лучшей подруге.
Я бросилась в свою комнату, открыла сумочку и достала из нее разрядившийся телефон. Заряжать его у меня не было времени, так что, выругавшись, я кинула его на кровать. Распахнув шкаф, я достала из него простое шерстяное платье, быстро переоделась, взбив по пути волосы. Остановившись на секунду у зеркала, я смахнула с щек осыпавшуюся тушь, после чего схватила пальто, бросив на ходу застывшей у двери на кухню маме, что я заеду позже к отцу в университет, и вылетела из квартиры.
Застегивая пальто, я бежала по узким улицам Москвы, перед едущими автомобилями и звенящими трамваями. Стрелки на часах двигались предательски быстро, а я надеялась, что Этти, так же как и я ее, подождет меня, пусть даже ожидание это продлится несколько дольше. Сбивая пешеходов и задыхаясь от бега, скоро я расстегнула пальто, потому что мне стало жарко.
Я успокаивала себя мыслью, что Этти сотни раз опаздывала и никогда не извинялась, а я всегда преданно ждала ее, уже давно бросив впустую обвинять ее в непунктуальности. Обвинения эти все равно никак не воздействовали на нее, а только заставляли меня раздражаться. Не задумываться о мелких несовершенствах любимого человека намного лучше, чем предаваться пустым рассуждениям о них, потому как рассуждения эти приводят только к взаимным обидам. Человека невозможно исправить, и я давно решила для себя, что принимаю Этти со всеми ее несовершенствами.
Подходя ко входу в кафе Lilla rosso, я заглянула в окно и бросила взгляд на столик, за которым мы всегда обедали с Этти. Столик был пуст. Я зашла в кафе и, будто желая удостовериться в этом, подошла к столику, возле которого одиноко темнели два стула. Ни намека на то, что Этти была здесь.
Чувствуя себя виноватой перед подругой, я решила пойти к ней домой.
Я слышала, как за темно-коричневой дверью квартиры прозвенел звонок. Несколько мгновений я стояла, слушая его отдаленное эхо. Когда звонок затих и наступила тишина, я снова нажала на кнопку.
Щелкнул замок, дверь открылась, и я увидела круглые глаза Этти. Она была в простой футболке и спортивных брюках, с небрежно собранными в пучок волосами, – одним словом, будто только недавно
