style="font-size:15px;"> Лиза, беспомощная и всемогущая
Лиза рано научилась плавать, причем сразу стала плавать так ловко, что мама немедленно записала ее в спортивный бассейн, увлеклась соревнованиями по синхронному плаванию («Ты посмотри, какие стройные! Какие шапочки!») и рассчитывала, что и из ее девочки вырастет симпатичная пловчиха.
Когда выяснилось, что Лиза никакая не спортсменка – ни по физическим данным, ни по характеру, а просто умеет быть в воде и не тонуть, мама была разочарована. «Я знаю кое-что еще, что в воде не тонет», – сказала мама.
А Лиза как жила без опоры, побалтываясь туда-сюда, так и плавала.
Мама многого ждала от дочери. Очень многого. Фактически Лиза должна была искупить то, что она в принципе появилась на свет и тем самым загубила мамину красоту, молодость и прочее.
Родители Лизы, понятно, жили не очень дружно. Они, скорее всего, не жили бы вместе вообще, если бы не Лиза. Отец работал водителем-дальнобойщиком, поэтому дома обычно спал. Мама обычно нигде не работала. Она любила смотреть телевизор, ходить на рынок, говорить по телефону, красить волосы и печь пироги. Летом она сидела на даче, выращивала какой-то лук и жаловалась на гнилую почву. И еще, конечно, она любила мечтать и рассуждать о том, чем должна заниматься Лиза и каким человеком ей следует быть.
Она говорила: «Хотя бы ты живи, как человек, если матери не удалось!», – одновременно жалобно и торжественно.
Несколько раз за всю жизнь мама устраивалась на работу: однажды нянечкой в детский сад, еще разок – в бюро добрых услуг (что-то вроде), чтобы разносить еду пенсионерам и лежачим больным, один раз – уборщицей в детдом, один раз, как будто в отчаянии, – в агентство недвижимости. Нигде мама не задерживалась надолго, разочаровываясь, в основном, людьми, которые были не так благородны, как могли бы быть в «таких полезных местах». Но в те периоды, когда мама-таки работала, Лиза слышала другой текст: «Посмотри на мать! Как старается она жить! Работать! А ты чем занята?»
Вообще-то Лиза была занята ровно тем же самым, что и мать: она металась, истерила и постоянно, без продыху, как какой-то ошалелый грибник, искала людей, которые ее признают и одобрят. То Лиза примеряла костюм гота, красила губы в черный цвет и таскалась на кладбищенские сходки, то наряжалась в розовые рюши и листала девичьи журналы. Увлекалась: латино танцами, лошадьми, бездомными собаками, драматическим театром (с посещением актерской студии), турпоходами и панк-роком, – перегорая за пару месяцев и забывая любимое занятие, будто и не было его никогда.
В школе Лизу ценили за отзывчивость, ругали за ленивость и рисовали тройки-четверки. Выпускные экзамены выпали на время, когда Лиза жила без увлечения. Чудом, фактически угадав правильные ответы, она сносно окончила школу и поступила в институт.
Лиза боялась маму и совсем не понимала, зачем нужен отец – ей казалось, что не было ни разу, чтобы они с папой вместе сели (встали, поели, погуляли) и о чем-то
