время. Уже и проект был начерчен, и строительные материалы на ханском складе отложены, но в один день всё это стало не так уж и важно. Приехавший из Славии человек сообщил о смерти деда Виктории, кнеса Градского. Это не было неожиданностью – кнес много болел последний год. Аяз ездил на него посмотреть и нашел, что вылечить его уже невозможно. Мстислав Градский умирал от старости. И тем не менее, событие было печальное. Аяз и Виктория спешно собрались и уехали на похороны, оставив раненого катайца под присмотром Власа Демьяновича.
6. Жизнь продолжается
В поместье Градских скорбно и многолюдно. Хоронить кнеса съехались все ближайшие соседи и многочисленные родственники. Кто бы мог подумать, что от этого дерева произойдет столько отростков? Трое внуков от старшей дочери и аж семеро от младшей, да еще и правнуков не счесть. Ярослав, младший сын, всё ещё не обзавелся семьей, но теперь никуда не денется – теперь он кнес Градский, нужно и жену брать, и о наследниках позаботиться.
Тихо переговариваются соседи, косясь на двух женщин у окна. Дочери покойного Мстислава много лет не встречались, не разговаривали1, а гляди-ка – общее горе их примирило. Милослава, старшая, высокая и худая, затянутая в черное, качает седой головой, словно паяц в кукольном театре. Младшая Святослава на нее совсем не похожа. Она невысокая и круглая, и то и дело промокает глаза платком.
Гроб пришлось вынести во двор: все желающие проститься никак не поместятся в ставший вдруг маленьким и темном доме. Как-то оказалось, что среди гостей почти нет стариков: один только кнес Боровой еще жив, но и он едва ходит, опираясь на внука. Зато люди среднего возраста неожиданно тепло отзываются о Мстиславе. Кому-то он помог советом, за кого-то похлопотал перед государем, в неурожайный год поделился мешком зерна, был крестным для ребенка, выступал справедливым судьей на земельной тяжбе, и многое, многое другое. Его любили. Его уважали. Даже государев сын накануне приезжал проститься с верным слугой, остаться на похороны не смог, но обещал вдове всяческую поддержку при необходимости.
Виктория не любила и не понимала церемоний прощания с усопшим. В Степи с этим куда проще: тело сжигают, пепел рассеивают над полями и говорят, что умерший теперь есть часть этого мира. В горах Галлии подобные обычаи, разве что прах порой хранят дома в специальных урнах. А тело – что тело? Гордого и хитрого духа старика здесь больше нет, осталась только телесная оболочка, и та от жары быстро придет в негодность. Уж похоронили бы скорее, чем выставлять это на всеобщий обзор, да еще за огромные деньги нанимать некроманта, дабы тело сохранить до прибытия леди Милославы и ее семьи из Галлии. Мать, отец и братья прибыли порталами, но опять же – зачем? Взглянуть напоследок на высохший до неузнаваемости труп? Лучше уж запомнить его таким, каким он был еще год назад: тучным, громогласным,
Почему не разговаривали Милослава и Святослава, можно узнать из книги «Милослава – (не) легкий выбор»
