таран с полицейским автомобилем ведомственных служб.
– Давай я тебе покажу прием.– видя скучающего одноклассника предложила Саша Лисовец развлечь Гарика, ловко закидывая невзрачного ребенка на свое девичье бедро.
Еле уловимый хруст и последующий диагноз травматолога заставили Айзека Хренникова по-новому взглянуть на свою жизнь и карьеру. Гипсовый карсет мешал Гарику играть со сверстниками, извинений от Саши он не дождался и по сей день.
– Я слышала в вашу честь назвали улицу в Калужской губернии,– запила Грозненским свои чипсы Маркиза, посматривая в сторону известного ученого.
Смущаясь своего положения тот подыграл сыну и приобняв супругу утвердительно кивнул.
Дальше последовали танцы, которые с натяжкой Алисы можно было возвеличить до званного приема. Гарик не отлипал от Алевтины, а Маркиза Лопухова не могла отойти от аквариума с подогревом, настолько вкусным были угощения в квартире прогрессивных пенсионеров.
– Вы думали о свадьбе.– ни с того ни с сего вернулась на свое место Алев, осушая до дна свой бокал крепленого.
Гарик проглотив слюну посмотрел на свою избранницу и не в силах больше сдерживаться признался родителям о скорой помолвке в Ново-Алексеевском монастыре. От таких известий Айзек схватился за сердцеи ратуя о благополучии молодоженов удалился в ванную комнату. Шуршание в прихожей было сигналом к бегству, естественный процесс продолжения рода воспринимался гением в свете сопутствующих потерь.
Трель фирменного звонка Росатома застала Алевтину за обнимашками с брачующимися. Маркиза неловко отступила в сторону и не решаясь распоряжаться в хозяйской квартире посторонилась в сторону знакомых водоплавающих.
– Сейчас открою, наверное доставка пиццы.– заученно произнесла Алев последнюю фразу в своей жизни и направилась к дверному проему.
– Опять Датч.– про себя выругался ученый, понимая что партнер по институту не удержался, чтобы не посетить такое мероприятие.
Гарик успел заметить как незнакомцы в масках ворвались в квартиру родителей и сметая все на своем пути начали целенаправленно избивать его отца. Взяв табурет, на котором он провел весь вечер, Гарик отстранился от будущей помолвки и попытался урезонить зарвавшихся вояк. Проломленный череп сына Алевтина Хренникова восприняла за чашу Господню, то что на дальнем плане люди с нашивками “ЗГБ” начали пытать ее супруга уже мало волновало погибающую под своим Резвым наездницу.
“высь несется и плывет, только спать нам не дает”,– услышал Датч Хайнекен, ощущая нелицеприятную картину, что должна была предстать перед ним в ближайшем будущем. Преодолев пролет в направлении знакомого жилища, он отбросил в сторону букет, собранный для него Гельмутом, и как начальник Айзека приоткрыл распахнутую дверь.
– Коровка не ударит, она живая,– вспомнил слова бабушки Айзек Хренников, погибающий на руках друга.
Незнакомцев, что учинили расправу
