маникюр, точнее могу, но только его, потому что на остальное у меня уже не останется денег.
– Лёша, прошу… – тихо шепчу, впиваясь пальцами в его локоть. – Давай уйдём.
– Спасибо. Я очень хочу, чтобы моя подруга получила удовольствие от посещения вашего салона и вышла отсюда свежей, отдохнувшей и счастливой . – так же широко улыбаясь, отвечает Лёша, до боли стискивая моё запястье. – Поэтому без страха отдаю её в ваши умелые ручки и надеюсь вы не разочаруете меня.
– Не волнуйтесь, Алексей Дмитриевич . Ваша подруга останется довольна. – чуть ли не выпрыгивая из выреза блузки, протягивает девушка, не забыв выделить слово «подруга», открыто намекая на то, что я обычная содержанка.
– Знаете что… – начинаю, чтобы послать обоих, но Савкин не даёт мне этого сделать.
– И да, Леночка… – читая имя на бейдже говорит он, притягивая меня к себе и неожиданно целуя в щеку, от чего я теряю дар речи. – Я не намерен экономить.
– Я вас поняла. – чирикает та, хватает меня под локоть и тащит прочь из приёмной, не давая мне опомниться.
Вот гад. Не намерен экономить значит… Что это ещё за благотворительность? Не выбегаю следом за Савкиным лишь потому, что не хочу выглядеть неуравновешенной психичкой, да и выставлять мужчину не в лучшем свете тоже . Поэтому стойко терплю всеразличные процедуры, откровенно говоря не получая от них никакого удовольствия. Ну почти никакого, потому что расслабляющий массаж на самом деле очень даже ничего. Я конечно стараюсь отключить голову, но не получается, потому что там постоянно вертится мысль, где я возьму столько денег, чтобы вернуть Савкину, а верну я их в любом случае, потому что он не обязан обнулять свои счета ради преображения запустившей себя подруги.
После спа-процедур и окрашивания волос на самом деле чувствую себя моложе лет на десять. В теле какая-то давно забытая лёгкость, и обида жжёт не так сильно, а уже приглушённо, словно тоже расслабилась и успокоилась.
Пока мастер увлечён моими ногтями, я откидываю голову на мягкую удобную спинку кресла и закрываю глаза. Как же хорошо… Словно почувствовав моё состояние, звонит телефон, и я закатив глаза отвечаю на звонок.
– Как дела? Ты где? Я звонила на работу, а там мне сказали, что ты заболела, но на домашний телефон мне никто не ответил, поэтому не вздумай врать, что ты дома. – как всегда голосом строгого преподавателя говорит мама, не давая даже вставить слово, пока не закончит свою речь.
– Мам, со мной все хорошо. – выдыхаю, не имея никакого желания общаться с ней. Я очень люблю эту женщину, но иногда с ней разговаривать просто опасно для психики.
– Я рада, но я имею ввиду ваши отношения с Виталей. Мне показалось вчера, что ты приняла решение и оно естественно не правильное. Света, ты уже не молоденькая девочка, к тому же твой муж хороший мужик, которому можно простить некоторые слабости…
– Мам, не начинай, прошу! Я поняла тебя и согласна, что брак нужно попытаться сохранить. Поэтому сейчас нахожусь
