проститутку. Ее лицо. Цвет ее глаз. За тот поступок ей дали пять лет. Джин Валентайн – так ее звали. Когда она вышла, наставник Клейна по имени Захария Ривкес позвонил ему и сказал, что пришло время избавиться от дурных снов и воспоминаний. Он назвал адрес, где остановилась Джин Валентайн.
– Просто навести ее и сделай то, что должен был сделать пять лет назад, – посоветовал Ривкес.
Клейн пообещал, что подумает.
– Только не думай долго, – скрипуче рассмеялся старый Ривкес и напомнил о программе «Амок». – Скоро всем нам вскроют черепа и установят в мозг чертовы камеры. Так что, пока можешь, навести Джин.
С того дня прошло семь лет. Сейчас, разговаривая с консьержем отеля «Омега», Хорас Клейн невольно думал о том, что все это записывается и просматривается. Шрам от трансплантации устройства на левом виске был совершенно незаметен, но… Но после того, как программа «Амок» начала действовать, число желающих стать законником сократилось втрое. Несколько раз поднимался вопрос о том, чтобы закрыть проект, но дальше обсуждения дело не заходило. Казалось, что так теперь будет всегда. Одно утешало Хораса Клейна – его наблюдателем был старый Захария Ривкес, получивший повышение вместо выхода на пенсию. Но как долго старый друг сможет покрывать его? Клейн трижды находился под подозрением третьей степени и однажды каким-то чудом сумел соскочить с обвинения четвертой степени.
– Я все понимаю, – говорил ему Ривкес, – в этом мире невозможно всегда поступать правильно. Чертовы инструкции придумывают те, кто никогда сам не патрулировал улицы.
Клейн слышал, что ученые разрабатывают новую программу. «Амок» должен стать первой ступенью. Сначала они планировали приручить законников, затем добраться до обычных граждан. Некоторые шептались, что «Амок» не только записывает то, что видит и слышит патрульный, но и фиксирует его эмоции, возможно, даже мысли. Хорас Клейн не верил в это. Если бы что-то было, то Захария Ривкес обязательно сказал бы ему. Но слухи ходили, и не замечать их было невозможно.
Больше всех кричали обычные люди, напуганные тем, что ученые работают над препаратом, способным свести воздействие наркотиков и алкоголя на мозг к минимуму. Все эти разговоры всегда заканчивались одним – обвинениями в адрес законников, неспособных справиться с распространившейся преступностью. «И как тут забыть свое первое ранение?» – думал Хорас Клейн, когда слышал обвинения в адрес законников.
Джин Валентайн отсидела пять лет за нападение на полицейского, вышла на свободу и вернулась на улицы. Как с такими, как она, бороться, черт возьми? А с бесконечными химические лаборатории? Сотни наркотических веществ, на запрет которых суды не успевают выносить постановления. Наука развивается быстрее, чем самосознание. Человек всегда найдет уловки и ухищрения, чтобы обмануть закон, соседей, себя. Особенно в последние века, когда мир разорвался на сотни скрытых в подпространстве миров.
«Если что-то и нужно запрещать и лечить, так это все эти города и квартиры в подпространстве», –
