живой духовной связью. Потому что слово Достоевского – это, прежде всего, слово духовное, и одной душевной чуткости для его понимания недостаточно.
Бог и Россия – два полноводных потока, образующих океан творчества Достоевского. Без любви к Богу никогда не понять Россию, без любви к России не понять Достоевского. Не понять и не полюбить Достоевского – значит, навсегда остаться на пороге тайны по имени «русская идея».
Методология данной работы строится на взаимодополнении различных методов литературоведения, а также оригинальном авторском методе исследования идеи литературного произведения. Подробно он был изложен в нашей работе «Особенности воплощения русской идеи в романе Ф. М. Достоевского «Преступление и наказание»» (2011). Кратко изложим основные методологические подходы, представленные в этой работе.
Под идеей литературного произведения (ИЛП) мы понимаем единство замысла, объективного содержания произведения и его авторской оценки. Рассматривая ИЛП через соотношение общегносеологических категорий формы и содержания, мы представляем её как сложное диалектическое единство главной, внешней и внутренней идеи. Под главной идеей мы понимаем часть мировоззрения автора, стремящуюся к самовыражению, в результате которого, рационализуясь как замысел, она воплощается в художественном материале и становится идеей произведения. Формой ИЛП является внешняя идея, включающая в себя тему, сюжет, образную систему, конфликт, проблему и первичную композицию, а содержанием – внутренняя идея, представляющая собой решение проблемы, всегда обусловленное мировоззрением писателя, частью которого является главная идея. При этом если внешняя идея всегда наличествует в произведении как его объективное содержание, то содержание внутренней идеи возникает только в результате идейного синтеза содержания внешней и формы внутренней идеи (авторского варианта разрешения проблемы).
Подобное представление о внутренней структуре ИЛП определяет метод её изучения, который объективно сопрягается с методологическими средствами, применяемым самим Ф. М. Достоевским для раскрытия содержания русской идеи. Прежде всего, речь идёт о корректной экстраполяции идеи одного образа на идею какой-либо значимой социальной группы российского общества последней трети XIX века (интеллигенции, молодёжи, студенчества и пр.) или всего этого общества. Правомерность подобного действия обосновывает сам Достоевский в предисловии к русскому изданию романа В. Гюго «Собор Парижской Богоматери» (1862), говоря, что «основная мысль всего искусства девятнадцатого столетия» есть «мысль христианская и высоконравственная; формула её – восстановление погибшего человека, задавленного несправедливо гнётом обстоятельств, застоя веков и общественных предрассудков. Эта мысль – оправдание униженных
