не видели грузового вертолета. Румата перепрыгнул через стол.
– Погодите, мой друг, – сказал он. – Нам совершенно незачем ссориться с этими людьми. Вам не нравится их присутствие здесь? Они уйдут.
– Без оружия мы не уйдем, – угрюмо сообщил один из лейтенантов. – Нам попадет. Я в патруле.
– Черт с вами, уходите с оружием, – разрешил Румата. – Клинки в ножны, руки за головы, проходить по одному! И никаких подлостей! Кости переломаю!
– Как же мы уйдем? – раздраженно осведомился длиннолицый капитан. – Этот дон загораживает нам дорогу!
– И буду загораживать! – упрямо сказал барон.
Молодые аристократы обидно захохотали.
– Ну хорошо, – сказал Румата. – Я буду держать барона, а вы пробегайте, да побыстрее, – долго я его не удержу! Эй, там, в дверях, освободите проход!.. Барон, – сказал он, обнимая Пампу за обширную талию. – Мне кажется, мой друг, что вы забыли одно важное обстоятельство. Ведь этот славный меч употреблялся вашими предками только для благородного боя, ибо сказано: «Не обнажай в тавернах».
На лице барона, продолжавшего вертеть мечом, появилась задумчивость.
– Но у меня же нет другого меча, – нерешительно сказал он.
– Тем более!.. – значительно сказал Румата.
– Вы так думаете? – Барон все еще колебался.
– Вы же знаете это лучше меня!..
– Да, – сказал барон. – Вы правы. – Он посмотрел вверх, на свою бешено работающую кисть. – Вы не поверите, дорогой Румата, но я могу вот так три-четыре часа подряд – и нисколько не устану… Ах, почему она не видит меня сейчас?!
– Я расскажу ей, – пообещал Румата.
Барон вздохнул и опустил меч. Серые, согнувшись, кинулись мимо него. Барон проводил их взглядом.
– Не знаю, не знаю… – нерешительно сказал он. – Как вы думаете, я правильно сделал, что не проводил их пинками в зад?
– Совершенно правильно, – заверил его Румата.
– Ну что ж, – сказал барон, втискивая меч в ножны. – Раз нам не удалось подраться, то уж теперь-то мы имеем право слегка выпить и закусить.
Он стащил со стола за ноги серого лейтенанта, все еще лежавшего без сознания, и зычным голосом гаркнул:
– Эй, хозяюшка! Вина и еды!
Подошли молодые аристократы и учтиво поздравили с победой.
– Пустяки, пустяки, – благодушно сказал барон. – Шесть плюгавых молодчиков, трусливых, как все лавочники. В «Золотой Подкове» я раскидал их два десятка… Как удачно, – обратился он к Румате, – что тогда при мне не было моего боевого меча! Я мог бы в забывчивости обнажить его. И хотя «Золотая Подкова» не таверна, а всего лишь корчма…
– Некоторые так и говорят, – сказал Румата. – «Не обнажай в корчме».
Хозяйка принесла новые блюда с мясом и новые кувшины вина. Барон засучил рукава и принялся за работу.
– Кстати, – сказал Румата. – Кто были те
