вредно для здоровья. Или уж совсем не надо, говорила дама, или уж хоть раз в месяц, но регулярно. Я запомнила это утверждение и теперь все колебалась насчет прекращения нашего с ненаглядным романа – как бы здоровью не повредить.
А потом мысли мои приняли совершенно другое направление.
Ненаглядный, как я уже говорила, всегда приглашал меня в квартиру своего приятеля, работавшего за границей, потому что жил он, опять-таки по его рассказам, с матерью и сестрой, и встречаться там было нельзя. Но мне понадобилось немного времени для того, чтобы сообразить, что квартира никак не могла принадлежать молодому мужчине. Ну, допустим, приятель, уезжая, забрал с собой все свои вещи – одежду, бритву и остальные предметы мужского обихода. Но должно же остаться хоть какое-нибудь старое ненужное барахло – брюки, там, кроссовки… Вместо этого я обнаружила в стенном шкафу пару старушечьих резиновых бот, а также вязаные носочки с трогательными розовыми полосочками. Единственной мужской обувью были домашние тапки, который ненаглядный переобувал в коридоре с похвальным постоянством. Тапки были ему впору, а размер ноги у него аж сорок четвертый – я, кажется, говорила, что он мужчина крупный, имеет большие руки и ноги. Вполне возможно, что и приятель такой же… Бывают, конечно, совпадения, но все же…
Книжки в секретере стояли сплошь про вязание и диетическую пищу, на простынях, которыми ненаглядный застилал старый продавленный диван, я заметила вышитую монограмму – очень красивые две буквы – «Г» и «О». Все эти вещи я осознала не сразу, потому что ненаглядный никогда не оставлял меня в квартире одну. Мы встречались по средам и субботам – это он завел такой порядок. По средам наскоро пили чаек с бутербродами и укладывались в постель, проводили там часа два, после чего ненаглядный подвозил меня до дома, но никогда не поднимался, чтобы познакомиться с родителями. Я его не приглашала, а он не делал поползновений.
По субботам же ненаглядный встречал меня после работы, мы заходили в магазин и покупали для ужина какие-нибудь полуфабрикаты, чтобы меньше готовить. Сексом мы занимались не спеша, потому что в субботу родители были на даче и я могла остаться ночевать у ненаглядного – некому было дома орать, что я такая-сякая и где-то шляюсь по ночам. Родителей не выбирают…
Так вот, все это время ненаглядный так ненавязчиво в этой однокомнатной запущенной квартирке за мной присматривал. Он, как я уже говорила, не только не выходил ни в магазин, ни мусор вынести, пока я в квартире, но даже в комнате меня одну старался не оставлять. И всегда сам доставал белье из шкафа и посуду из серванта. Доставал, надо сказать, все всегда без ошибок, из чего я сделала вывод, что квартира эта ему хорошо знакома, обжился он в ней, можно сказать. На мои осторожные вопросы о приятеле ненаглядный отмалчивался. Наконец я просто приперла его к стенке, сказала, что в квартире раньше жила женщина, скорее всего – пожилая. И привела в доказательство книги по вязанию и резиновые ботики. Мой ненаглядный посмотрел как-то
