сделали это по-английски, не попрощавшись. Была жизнь, складывающаяся из повседневных потребностей. Была привычная и потому удобная, до автоматизма, система удовлетворения этих потребностей. В конце концов, они научились не доставлять друг другу излишних поводов для переживаний. Жизнь складывалась, как езда по ухоженной дороге, где есть полосы движения, отделённые одна от другой специальными отбойниками. На такой дороге надо сильно постараться, чтобы столкнуться лоб в лоб. Но вот, кажется, столкнулись. Сергей Константинович ещё и ещё прокручивал в голове информацию от Саврасова. Кажется, милиционер имел основания для своих умозаключений. Ведь их с Ксюшей, по сути, ничего не связывало. Разве только общая постель. Близость? Она случалась. Но оба на ней специально не настаивали; Хочешь? Нет? Ну, спокойной ночи! Мало ли какие причины отказываться есть у каждого из супругов! Ещё была у них на двоих одна тайная тайна, сугубая тайна, о которой думать не хотелось. А сейчас и подавно не хотелось…
Так значит, он теперь рогат? Как кто? Как олень? Как бык? Как баран с витыми рогами? Как муфлон! Он вспоминал Лаперуза в тот, давний вечер в казино. У него было самодовольное лицо человека, который знает о жизни нечто такое, что другим вовсе знать не следует. А может, он и знал некие тайности, которые можно углядеть только в тот момент, когда шарик ещё безумствует и скачет, а рулетка неумолимо завершает своё вращение? Что-то в этом во всём было, не случайно великие умы: и Пушкин, и Достоевский подчинялись магии азарта. И чем Лаперуз взял? Что в нём такого? Ничего примечательно во внешности, если не считать ямочки на подбородке. Впрочем, кто их, женщин разберёт, что им нравится в мужчинах! А она – стерва, потаскуха, дрянь. Выходит, как он в командировку, Лаперуз тут как тут? Мафуша не случайно говорил, что джип кастрюльного цвета частенько гостил на платной стоянке. Дрянь, потаскуха, сволочь! Все они, бабы… Работает у него в Лаборатории, вернее, работала Тамара Закурдаева, средних лет, МНС. Он и внимания на неё не обращал, как на женщину, ни в Лаборатории, ни во время полевых выездов. Да и некогда было. Работа здесь, работа там. Вокруг люди. Однажды они поехали на Лосиное озеро за двести пятьдесят километров. Он за рулем «Нивы», она сзади, возле сумок и ящичков с экспедиционным имуществом. Лосиное было лакомым местом. Вокруг на десятки километров нетронутый лес со статусом заповедного. Озеро практически не посещалось людьми и вполне подходило в качестве эталонного водоёма. Приехали, расположились. Поставили две палатки. Работали. Готовили на походной газовой конфорке. Спали в мешках. На третий день Тамара Васильевна, когда пришло время укладываться на ночь, как бы невзначай, спросила, не собирается ли Сергей Константинович завтра возвращаться домой? Вопрос прозвучал странно, ведь знала, что предполагалось пробыть на озере до конца недели. Когда он недоумённо вскинул брови, сказала:
Конец
