и одноэтажное строение, частично разрушенное. Молодые люди превратили это место в миниатюрный Бхавани Мандир,[178] сделав его центром тайной революционной деятельности. Обосновавшись в Маниктола-Гарденз, они вели там по-спартански простую жизнь, и в программу их ежедневных занятий входили медитация, изучение Гиты и революционной литературы, занятия по стрельбе и изготовление бомб![179] Если «Югантар», помимо вербовочного, был их издательским центром, открыто проповедовавшим насилие и печатавшим статьи о современных принципах ведения войны, то Маниктола-Гарденз фактически стала тайным испытательным полигоном для военных действий. Этот центр революционной деятельности в Маниктоле напрямую не подчинялся Шри Ауробиндо; главным здесь был Бариндра. Однако Шри Ауробиндо был осведомлен о том, что там происходит. Нельзя сказать, что сам он не признавал насилия ни при каких обстоятельствах. Он вовсе не был приверженцем Ахимсы,[180] вошедшей в моду во времена Гандиджи. Он подчеркивал, что порабощенная нация имеет все права воспользоваться любыми средствами ради защиты своей свободы. Доказывая, что он не является ни бессильным моралистом, ни слабаком-пацифистом, Шри Ауробиндо однажды сказал: «Правило ограничения политических действий пассивным сопротивлением на той стадии национального движения было признано наилучшей тактикой, но вовсе не было ни составной частью проповеди, призывавшей отказаться от насилия, ни пацифистским идеализмом. Мир – это составная часть высочайшего идеала, однако этот идеал должен быть духовным или по меньшей мере психологическим в своей основе; без изменения природы человека он не приведет к желанному завершению. Если же попытаться достичь его на любой другой основе, на принципах морали, проповеди Ахимсы или на какой-либо еще, это закончится провалом или усугублением положения дел… Шри Ауробиндо никогда не скрывал своего мнения, считая, что нация, если возможно или если нет другого варианта, имеет право добиваться свободы насильственным путем, а вот стоит или нет решаться на этот шаг – зависит от того, какой вариант с политической, а не этической точки зрения является наилучшим. Позиция Шри Ауробиндо по этому вопросу и его практическая деятельность совпадала с позицией Тилака и других лидеров национализма, которых никак нельзя было назвать пацифистами или приверженцами Ахимсы».[181] Однако концепция вооруженного восстания, которой придерживался Шри Ауробиндо, и его готовность к этому шагу представляли собой две совершенно разные вещи. Он выступал за вооруженное революционное восстание по всей Индии, но в точно определенный момент, на подготовку которого может уйти еще тридцать или больше лет; то же, чем занимались тогда некоторые группы экстремистов, попросту было ребячеством, например, избиение судей, покушение на отдельных должностных лиц и тому подобное. Позднее эти действия оборачивались актами терроризма и бандитизма. Однако в качестве
Храм Бхавани – женской ипостаси Божественного (
Во время проверки на испытательном полигоне эффективности кожуха, содержавшего в себе взрывчатый материал, с одним из этих отважных юношей, Прафуллой Кумаром Чакраварти, произошел несчастный случай, в результате которого он погиб. Судя по всему, Барин без ведома Шри Ауробиндо изготавливал бомбы даже в его доме в Бароде. Формулу он получил от некоего Н. Датта, специалиста в области химии. (Ниродбаран. Беседы, с. 174).
Сам Шри Ауробиндо рассказал о другом происшествии. Когда они с братом бывали в Деогхаре, они нередко выходили поохотиться на птиц, рассматривая это занятие как практику в стрельбе. Однажды их увидела тетушка, заметив при этом: «Этих двух мальчишек повесят!» Пророчество отчасти оказалось верным, поскольку Бариндра получил смертный приговор по делу об алипорской бомбе. (Ниродбаран. Беседы, с. 190).
«Невреждение» (санскр.) – непричинение прямо или косвенно вреда живым существам (
Шри Ауробиндо. О себе, с. 22.
