стала следить за ней.
Олеся никуда не торопилась. Вышла на крыльцо, постояла, устало пиная сумку ногой, запрокинула голову.
В воздухе кружились редкие снежинки.
– Эй, ты куда? – Ася все еще пыталась увидеть на улице все то, что уже целых полчаса рассматривала ее соседка. Но никого, кроме Олеськи Маканиной, она не замечала. Не из-за нее же Лера ломанулась посреди урока из класса? Или она побежала наверх, узнавать новости? Ой-ой-ой, если она столкнется с Червяковым, быть ей битой.
Но Гараева не собиралась встречаться с математиком. Она спешила на улицу. Почему-то ей захотелось все выяснить именно сейчас. Да и случай какой подходящий – Маканина одна, ее не надо вытаскивать из класса, а потом всем объяснять, зачем ты это делаешь.
Дверь открылась легко и бесшумно. Снег смягчил звук шагов.
– Ты меня искала?
Маканина не ожидала, что за ее спиной кто-то окажется, поэтому повернулась резко. И тут же поморщилась. Видимо, она надеялась увидеть кого-то другого.
– Да, – сухо ответила Олеся, во все глаза разглядывая Леру. – Тобой интересуется один человек.
– А почему через тебя?
Один человек? Как забавно… Гараева представила, кто бы это мог быть.
Кто-то, кто знает и Маканину, и ее. Кто-то, скорее всего, из бэшек, иначе не искали бы через Олесю.
Точно! Догадывается она, что это за человек! Высокий, темноволосый, красивый. На всех переменах он сидит в холле на подоконнике и слушает музыку. И всегда провожает ее долгим взглядом. А если им случается столкнуться в коридоре, он внезапно замирает, словно видит перед собой не простого человека, а как минимум горгону Медузу, одним взглядом превращающую людей в камень.
Интересуется, значит? Хорошо… А почему же он сам не подошел? Зачем подсылать кого-то другого? У него с этой Олесей что, роман?
Лера вглядывалась в лицо Маканиной. Крупные черты, большие полные губы, уверенный подбородок, густые брови над большими, чуть навыкате глазами. А во взгляде – раздражение.
– Не знаю, – вздохнула Маканина, отворачиваясь. – Я больше ничего не знаю.
– Высокий, с темными волосами? – Начала быстро перечислять приметы Гараева, боясь, что Олеся не станет ее слушать и уйдет. Какое ей может быть дело до чужих проблем, когда у самой, судя по всему, забот полон рот. – Смотрит внимательно?
– Смотрит, – согласилась Маканина, поглядывая в сторону калитки.
– Ты ему кто? – Своими вопросами Лера не давала Олесе уйти.
Маканина снова резко повернула голову, зло сузила глаза.
– Никто. Просто он попросил помочь.
– Помочь в чем?
Лера чувствовала, что задает не те вопросы: Маканиной сейчас не до нее, голова у нее забита чем-то другим. А тут еще этот грохот в кабинете химии, топот ног. Что же у них там произошло?
Где-то под крышей стукнуло окно, послышался звон бьющегося стекла. Но Олеся не слышала этого. Она с ненавистью смотрела в лицо Леры. Гараевой на секунду
