углами, на котором были разбросаны куски битого стекла, использованные шприцы, пожелтевшие презервативы и несколько осколков зеркала. На ковре стоял сломанный диван, невысокие, сморщенные от сырости тумбочки и перевернутое в углу кресло. На окнах висели странным образом сохранившиеся пожелтевшие гардины. Оклеенные пожелтевшими обоями невысокие стены были изрядно ободраны, а на местах, где еще сохранились обои, висела большая, криво повешенная картина в толстой черной оправе, на которой отчетливо просматривались кровавые разводы. Кем они были оставлены, ребята не догадывались, да и уже успели пожалеть, что вообще послушали совета пожилой женщины и решили переждать непогоду в этом, без преувеличения, странном и жутковатом доме. Кроме темного дверного проема, в комнате находились еще два прохода, которые вели вглубь дома, но они были наглухо забиты толстенными досками.
Антон и Марина уже небыли в таком приподнятом настроении, как прежде. Их одолевал психический дискомфорт, который порождала каждая деталь архаичного интерьера. Осмотр временного убежища прервали внезапно возникнувшие неприятные звуки. Глухое мычание, больше походившее на плач, доносилось из глубины дома. Молодые люди переглянулись, неужели кроме них в доме присутствует кто-то еще? А такое было вполне возможно. В доме мог находиться обезумевший от голода и холода бродяга или самый обычный наркоман. И в том, и в другом случае лучшим решением было покинуть заброшенное здание.
Молодые люди убрали сломанный комод и попытались отворить входную дверь, но вопреки их стараниям все было напрасно, дверь не поддавалась. Тогда Антон решил высадить куском кирпича, опутанное паутиной окно, но все было тщетно, на нем не появилось ни одной трещины, даже самой крохотной, словно оно было сделано из железа. Молодые люди были в ловушке. Всполохи молнии продолжали освещать внутренности дома, раскаты грома сотрясали его ветхие стены, а плач постепенно переходил в безутешное рыдание, которое временами исчезало, но после возникало снова, и становилось громче и невыносимее.
Марина вцепилась в руку Антона мертвой хваткой и спряталась за его худую спину. Им больше ничего не оставалось, как разобраться во всем происходящем и убедиться, что источником плача является ничто иное как их разыгравшиеся воображение. Подобно истинному охотнику на нечисть, словно осиновым колом, Антон вооружился сломанной деревянной ножкой от кресла, что валялась рядом с ним, и медленно вошёл в темный дверной проем, который служил входом в коридор. Старые половицы скрипели под тяжестью неуверенных шагов. Паутина которой был опутан коридор, лениво колыхалась от легкого сквозняка, что пронизывал весь дом. Глухой плач по-прежнему раздавался где-то в доме, и чем глубже юноша уходил в темноту, тем сильнее и неприятнее становился звук. Антон вышел из коридора, свернул в другой и выставил перед собой телефон. Марина постоянно окрикивала его, на что молодой человек спокойно отвечал, что благополучно проходит испытание на
