стабилизатор. Но я не знаю, как это защитники делают. Это вы у Артура лучше спросите.
Ждан повернул голову к вышеназванному, ожидая его вердикт. Артур сделал торопливый знак, чтобы ему не мешали, и продолжил что-то быстро набирать на клавиатуре. Спустя минуту инженер защиты откинулся на спинку кресла. Он пригладил свои волосы и удовлетворённо произнёс:
– Всё верно. Есть такой режим. Но он крайне редко используется. Разве что возникла бы необходимость близко подлететь к Солнцу, или работать в соприкосновении с верхними слоями атмосферы планет-гигантов. Тогда он нам бы понадобился. Наш случай уникален, но тоже подходит в качестве примера. В режиме стабилизатора любые волны будут не просто гаситься или отбрасываться, а словно бы исчезать. Наш «Туман» пойдёт как бы в собственном, изолированном куске пространства. Это чем-то похоже на работу полей в момент перехода. Но тут свои тонкости. Вот только автоматика такой режим практически не тянет. Так что через пару минут я целиком сосредоточусь на прямом управлении полями.
– Действуй, – одобрил капитан.
В зале управления повисла выжидательная тишина. Ясон скрылся в медотсеке, возвращаясь на своё штатное место. До всё ещё остающегося безымянным корабля оставалось уже меньше десяти минут полёта, и пилот плавно начала торможение. Вскоре борта обоих судов разделяло уже пара километров – пустяк по космическим меркам. Глаза Оксаны из серо-голубых стали просто голубыми, выдавая предельную сосредоточенность девушки, которая внимательно следила за малейшим движением незнакомого корабля. Ведь на таких малых расстояниях, да при нестабильных двигателях малейший рывок мог привести к столкновению и гибели обоих.
Инженер защиты тоже ушёл в себя. Его рыжевато-каштановые волосы, ниспадавшие чуть ниже середины шеи, растрепались, торча во все стороны. Слегка грубоватые черты лица застыли в отрешённой маске. Расширенное восприятие меняло ритм сознания глубже обычного. Артур не только определял сейчас положение и настройки защитных полей, а буквально выстраивал вокруг корабля поле абсолютной стабильности и защищённости.
Самым сложным тут было одновременно, и следить за тем, что происходит вдали, и полностью от этого отстраниться. Искусством его школы было сосредоточение на ощущении покоя и защищённости, причём, без малейшего отрицания или противостояния. Мастер защиты не сражался, а буквально собирал вокруг себя реальность, в которой нет места опасности. И даже это не описывало того, что сейчас делал Артур, потому что отсутствие опасности – это тоже мысли об опасности. Если начать перебирать всё то, от чего надо защититься или чего следует избежать, то это неминуемо вовлечёт в противостояние, а тут один шаг до просчёта. Где-нибудь да ошибёшься.
Артур же сейчас думал только о спокойно летящем корабле, на котором стабильно и надёжно работают все системы, что «Туман» и все члены его экипажа получают необходимую им информацию своевременно, что одеяла защитных полей наполняются достаточным количеством энергии, вовремя меняя конфигурацию, что корабль благополучно
