гневом, Лэр-Рэзамэль ворвалась в кабинет к своему супругу. Глаза демоницы искрили от плохо скрываемой злобы и раздражения.
– Ваше Томное Превосходительство… – начала она, усевшись на его стол, заваленный, как обычно, бумагами.
– Ох, и ты туда же, – приложив ладонь ко лбу, устало вздохнул он. – Что стряслось на этот раз?
– Хиро… – едва начала она, как ее нетерпеливо перебили:
– Вот же неугомонный…
– Хиро говорит, будто Таро чувствует себя ущербным… нежеланным ребенком, представляешь?!
– Глупости, – не отрывая взгляда от очередного документа, буркнул Асмодей.
– Почему это глупости? Ты не думаешь, что Таро видит, как мы притворяемся? – наконец-то решилась озвучить свою догадку герцогиня.
Как Асмодей ни пытался делать вид, что занят, всё же при этих словах ему пришлось поднять глаза. Он долго молчал, вглядываясь в лицо Лэр и вспоминая, как ради нее он некогда забыл свою гордыню, затем заговорил:
– И Таро вправе так думать. Отчасти это твоя вина. Несмотря на то, что я на коленях молил тебя о прощении за все свои проступки, и ты знала, что я был готов начать с тобой все сначала, ты все же выбрала Абигора. Может, тебе стоит уравнять наши шансы? К примеру, расстаться с ним и разобраться в первую очередь в себе… Так ли уж он тебе нужен, м-м?
Лэр схватилась за голову, про себя подумав: «А что будет дальше?» – но всё же произнесла:
– Ты хочешь, чтобы я порвала с ним магические узы?
– Именно. Во всяком случае, мальчики уже взрослые и все прекрасно поймут.
– Вот еще! – По телу Лэр, выдавая её злость, прошли языки пламени.
– Кстати, я до сих пор не могу понять, как это у тебя получилось забеременеть от нас двоих сразу. Это нонсенс какой-то среди демонов.
– Расскажи им о пророчестве. Сделай с этим что-нибудь, объясни, я не знаю, ты же инк… – продолжала Лэр, не обращая внимания на речь своего господина, но вовремя осеклась, вспомнив странности, замеченные ею за Таро – например, манию при каждом удобном случае протирать невесть откуда взявшейся салфеткой подлокотник кресла или же подставку для вазы в гостевой зоне.
Асмодей не знал этого, как и того, что незадолго до игры в фаербол пятнадцать лет назад ею овладел и дворецкий Себастиан.
Как предсказало пророчество, Таро не является его сыном; даже несмотря на привязку самого инкуба к демонскому дитю в момент Созерцания.
То предание гласило, что Асмодея свергнет с престола лженаследник, которого явила Тьме порабощенная демоном земная наложница Илэриас, назвавшая своего сына именем Таро.
Таро должен лишить прародителя инкубов и суккубов главной особенности: все те души, которые тот беспощадно загубил и которые на протяжении вечности поддерживали его демонскую силу, должны будут высвободиться из заточения в его теле, чтобы, наконец, обрести покой.
В этом случае Асмодея настигнет страшная кара за всех замученных женщин, и он должен будет стать обычным
