тебя не касается.
– Иди нахрен, не собираюсь я пить с тобой, – я пытаюсь закрыть дверь, но он подставляет ногу.
– Ромашкина, дура, какая ты вредная. Я ведь пытаюсь примириться с тобой!
– Отвали, и ногу убери свою.
– Не уберу, – отвечает Стас, – перестань вредничать, впусти меня в квартиру и давай выпьем за мирное существование рядом друг с другом.
– Волков, чего тебе нужно? Зачем тебе дружить со мной? Мы ведь всегда друг друга ненавидели!
– Мы были детьми, а сейчас мы взрослые люди.
Я оглядела его с ног до головы. Действительно, вроде взрослый человек. Да и мне уже тридцать, а я чуть ли не дерусь с ним, выталкивая из своей квартиры. Может, он правда стал нормальным адекватным человеком? Волков адекватный? Это вряд ли.
– Ладно, входи. Но это только потому, что ты избавил меня от наглого грузчика.
Стас вальяжно проходит в квартиру.
– Бокалы есть?
– Есть, но… я не знаю в какой они коробке.
– Тогда будем пить из бутылки.
– Может, ты сходишь к себе за бокалами? – спрашиваю я.
– Чтоб ты потом не впустила меня обратно? Нет, Ромашкина. Не дождешься. Я вот еще принес апельсин и яблоко на закуску. Больше у меня ничего не было.
Вот так, сидя на диване, обернутом в огромный пакет, мы пьем прямо из бутылки. И мне как-то… уютно, несмотря на бардак, который окружает нас.
– За тебя, Ромашкина, и твой переезд.
– Спасибо.
– Опять каждое утро смотреть на твою недовольную морду, как в школьные годы. Вечный недосып твой сохранился?
– Иди к черту, придурок. Мне гораздо сильнее тебя не хочется встречаться с тобой. Утро, начатое с твоего лица, никогда не было добрым.
– Да брось, Ромашкина. Наше детство было прекрасным!
– Твое, может и было, прекрасным. А мое было омрачено одним придурком.
– Ты была влюблена в меня.
– Чтооооо? – я вскакиваю с дивана, удивляясь его наглости. – Ты нормальный вообще? С чего ты это взял?
– Я видел, как ты смотрела на меня, – Стас смеется и делает глоток из бутылки.
– Я смотрела на тебя глазами, полными ненависти. Ты был исчадием ада, сатаной. Я каждый день мечтала, чтобы тебя похитили инопланетяне.
Стас заходится смехом, схватившись за живот.
– Ромашкина, ты больная?
– Нет, это ты больной, если думаешь, что я была влюблена в тебя. Так, хватит валяться на моем диване. Проваливай. Мне завтра на работу.
– Кем ты работаешь? Куда тебя взяли такую психованную?
– Волков, проваливай, – я указываю ему на дверь.
– Ладно, ладно, – Стас встает с дивана, – ухожу, не ори, припадочная.
– Ненавижу. Ты, как был идиотом, так им и остался. Чудовище.
– А ты красавица, – Стас резко поворачивается, хватает меня за талию и прижимает к себе, застыв слишком близко к моим
