за ковром на стене.
– Она там? – подруга сделала нереально большие глаза, приблизившись размером к диснеевским мультяшкам.
– Надеюсь, нет. Откуда бы у мента взялась плетка?
– У какого мента? – не поняла подруга.
– У нашего, родного, Петра Тимофеича.
– Петька мент? – глаза Алины снова расширились, а потом она погрузилась в задумчивость. Может, недолюбливает ментов, кто знает. Надо как-то сгладить ситуацию.
– Он не то чтобы настоящий мент, – заметила ей. – Участковый. Сидит в вашем же доме, то есть не в вашем, а в своем. Там с торца вход есть в его комна… кабинет.
– Ну, с настоящими ментами он ведь общается? То есть доступ имеет, так сказать, в саму контору?
– Вполне вероятно. То есть точно да. Да у него все друзья из этого прекрасного учреждения.
– Ясно, – Алина снова заулыбалась и встала. Тряхнула копной каштановых волос. – Спасибо, что рассказала, а то он так стремительно сбежал на свою работу…
Ага, на работу. Ко мне он сбежал – пищать от восторга.
– Ты к маме-то поедешь? – спросила, выходя за ней в прихожую.
– Чуть позже. Хочу отдохнуть пару дней с дороги. Ты же знаешь мать, она начнет доставать вопросами. А мне сейчас не до них.
– Люди такие непонимающие, – покачала я головой. Алина язвительности не почувствовала.
– Точно. Дам ей денег, надеюсь, она не будет допекать.
– Значит, ты, и правда, супермодель?
– Прикинь, – Алина снова выдала улыбку. – Никто не верил, помнишь? Все говорили: куда ты лезешь, туда не пробиться… Было бы желание.
– Это было сложно?
– Нелегко. Знаешь, были дни в начале, когда мне приходилось ночевать на вокзале. Благо, упорства мне было не занимать. С моей матерью и на вокзале казалось не самой плохой альтернативой дому. Я ходила на все кастинги, знакомилась со всеми подряд, вливалась в тусовки. А потом вышла замуж.
– Первый раз.
– Удачный был брак, – вздохнула подруга. – Борюсик был мужчина мечта. Абсолютно непритязательный человек, к тому же импотент.
– Просто два в одном, – показала я большие пальцы.
– Угу… Ладно, я пошла, если что, еще загляну.
Звучит почти как угроза.
К счастью, они оба не заглянули больше в этот день. Петька, видимо, витал в облаках счастья, и ему было не до обычных людей. Алина же пребывала в более приземленном состоянии, потому что пришла на следующий день, когда я как раз села есть.
– Борщ! Офигенски! – заявила, усаживаясь и придвигая к себе мою тарелку. Я не стала делать ей замечание, налила себе в другую.
– Хорошо, что твоя бабка была поварихой, – заметила мне Алина с набитым ртом. – Кстати, она где?
– Умерла четыре года назад.
– Фигово.
– В общем, да. Но я уже привыкла.
– Значит, ты осталась совсем одна? – она посмотрела сочувственно и сунула в рот очередную ложку борща.
– У меня есть Петька. И его предки очень
