к тому, что все копии созданы во времена правления Арчи Мудрого. Однако вопрос, какая именно копия была ближе к оригиналу, а какие создавались с других копий, до сих пор вызывал ожесточенные дискуссии в научных кругах.
Для составителей Книги, большинство артефактов Ушедших Богов представляло собой лишь объекты религиозного поклонения.
Кар много времени провел в частных беседах с архивариусами, исподволь касаясь этой проблемы. В Магистратуре Великого Города работали не дураки. Даже Хват, с его извечной дурацкой ухмылкой, называя их умниками, отдавал им должное. В приватных и неспешных беседах за бутылочкой Лаврейского большинство ученых мужей склонялись к тому, что буквально принимать на веру написанное в древних манускриптах не следовало.
Зачастую инструкции по применению тех или иных артефактов древние авторы считали некими ритуальными действиями и даже пытались домыслить что-то свое, всерьез думая, будто восстанавливают утраченные со временем традиции. С каждой новой копией изначальный текст искажался, порой до неузнаваемости, переписчики применяли различные формы сокращений, переставляли местами буквы, а иногда и целые слова, приводя в отчаяние тех, кто надеялся выудить из манускрипта хоть какие-то крупицы смысла.
«Надо же, – усмехнулся Кар. – Я сумел реализовать давнюю мечту Судьи. Взял в руки первоисточник. Может, стоит поискать здесь информацию об энергонакопителях? – Он тихо хмыкнул: – Мощь Богов! А что, звучит неплохо. Если Судья прав, и Серая Льдинка позволит оживить древний механизм, то их тогда ничего не остановит. – По лицу Кара блуждала безумная улыбка. Он не замечал, что в последнее время стал думать о Судье не как о своем Хозяине, а как о равноправном компаньоне.
При первом же взгляде на страницы Книги отверженец понял, что это подлинник. Он до последнего ожидал увидеть «пустышку». Через его руки прошло такое множество подделок, а некоторые были выполнены поистине мастерски. Червь сомнения грыз его с того самого момента, когда Кар впервые увидел фолиант.
Книга не была рукописной. Текст и небольшие иллюстрации, сопровождавшие каждый новый абзац, оказались выполнены методом монохромной печати. Этот термин был известен небольшой группе просвещенных, а вот сам метод, как и многое остальное, безвозвратно утерян. И лишь заглавные буквы в предложении украшались ручной росписью цветными красками. Представить, что люди, не разбиравшиеся в сути древнейших технологий, могли пользоваться книгопечатанием, было трудно. Но факт оставался фактом, и это означало, что Книга Просвещения едва ли создавалась в единственном экземпляре. Выходит, их планировалось выпустить несколько штук, и возможно где-то существуют и другие. Нужно только хорошенько поискать.
Косвенно этот вывод подтверждался простейшим умозаключением: не могли рукописные копии отдельных страниц Книги быть сделаны только с одной единственной реликвии кочевого народа.
