Геору, девочка сразу понравилась. Вся такая ладненькая, пухленькая, розовая, глазки ясные и нос смешной пуговкой. А что орёт беспрерывно – так ведь леди, имеет полное право. И нечего нянькам губы кривить. Леди, они лучше знают, как вокальными данными распорядиться. На то и леди. А тем паче… шутка ли! Единственная дочь отца-лорда, которого природа всю жизнь столь щедро сыновьями награждала. Даже странно, что, рождённые в законном браке мальчишки на этом свете не задерживались. Прям мистика.
В общем, только лишь сестрёнку Геор и решил взять с собой в плаванье.
После уже рассказывали, вмиг протрезвевший лорд, как о пропаже дочери доложили, самолично нагонять вышел. На бриге. С командой, не без этого. Тут уж до бастарда-одиночки ему далеко было.
Всю дорогу повторял: «Утоплю щенка!»
А потом не то, что топить, сечь не стал.
Потому как малышка, по недоразумению именем покойного брата названная, и не думала возражать против такого с собой обращения. Молча в люльке лежала, ножками сучила и сосала палец. Широко распахнутыми, умными глазёнками в небо смотрела и гукала что-то на своём. А на суше, между тем, не одну няньку до мигрени своим рёвом довела.
На палубе шнявы, стало быть, её укачало.
Отец тогда её из люльки вынул, к груди прижал и разрыдался. Очень тогда Геор испугался, ни разу таким лорда не видел. Гневливым или пьяным – это бывало, а вот испуганным до дрожи, до заикания – никогда.
А Киаран ничего, посмотрела на отца своими ясными глазёнками и улыбнулась, мол, хорошо ж плывём.
С тех самых пор она любимицей отца и стала.
Только воспитание получила такое, какое брат-наследник бы получил.
Нет, прялками там, пяльцами, нитями гобеленовыми и прочей несуразицей игровая наследницы была оборудована в лучшем виде. Только леди сызмальства к оному вовсе не притрагивалась. Брезговала отчего-то.
Куда интересней ножи, дротики, мечи деревянные (очень много рёва было, но настоящие никто не давал), кони (от пони леди неделикатно отказывались), бег наперегонки с деревенскими мальчишками, прятки…
А пуще всего – море. Корабли.
Стоило только Киаран раскапризничаться, подносили её к окну, паруса показывали – и всё, забыли об чём горевали. Сразу на мордашке улыбка от уха до уха, глаза загорались, точно в кудрявой головке светильник кто-то зажёг, а потом вид такой серьёзный и сосредоточенный становился, ну точь-в-точь арифметическую задачу про себя решала.
Словом, все вокруг её любили, баловали и обожали, вышиванием да ткацким станком, как любую другую благородную девицу не изводили.
Первое настоящее горе случилось, когда Геор уплыл.
После некоего неприятного инцидента, о котором речь позже пойдёт, Геора да остальных братьев Киаран призвали на королевскую службу. Даром что бастарды.
Но всё же род Бэхингем – древний (говоря начистоту, куда древнее королевского). Опять же, Бэхингемы – единственная фамилия, которая без приставки произносится.
