С главного фасада в корпус ведут три наружные лестницы. Планировка всех этажей – коридорная. Этажи соединены лестницами в центре западной и восточной частей. Подвальный и первый этажи перекрыты низкими цилиндрическими сводами»[117]. В Архангельском государственном архиве сохранился «план каменной 4-х этажной казармы…» с надписью: «Чертеж одобрен журналом Общего присутствия Департамента по Искусственной части по № 58 5 Августа 1859 года». На самом деле здание это – трехэтажное, подвал считался «подвальным этажом»[118]. На нем обозначено, что третий этаж предназначался для расположения холостых нижних чинов. Второй этаж и большую часть первого этажа должны были занимать женатые нижние чины, кроме того, на первом этаже располагалась жандармская команда. В «подвальном этаже» находились запасные помещения, кладовые, слесарная и столярная мастерские, а также некоторые подсобные помещения, в том числе кладовая для оружия и амуниции (цейхгауз), предназначенные для жандармской команды. Канцелярия располагалась на втором этаже.
Александру был интересен солдатский быт, трудности не страшили его.
Будучи в третьем классе, Александр Кутепов, четырнадцатилетним гимназистом, отпросился у отчима на маневры. Полевые занятия венчают теоретическое обучение. Шагистика и книжные уроки остаются в казарме. В поле главенствуют соревнование в сметливости и выносливости, спортивный дух. К тому же по своей натуре А. П. Кутепов всегда был практиком, что ярко проявилось в том юношеском стремлении участвовать в маневрах.
Павел Александрович знал офицеров местной воинской части и, посоветовавшись с ними, отпустил пасынка на учения. Вместе с солдатами Александр участвовал в переходе в 72 версты и в «боях за взятие города». В воспоминаниях Критского находим отклик об этом событии самого А. П. Кутепова. «Мои родители, – вспоминал Александр Павлович, по свидетельству М. А. Критского, – сначала сильно беспокоились, чтобы я не огрубел среди солдат, но при мне, ребенке, солдаты были всегда сдержанны и деликатны, и я ничему худому от них не научился»[119]. Эта фраза едва ли дословно передает речь генерала, а Критский пишет так, исходя из своего представления о тринадцатилетнем гимназисте, сглаживает, домысливает… Конечно, Александр Кутепов уже тогда видел все стороны армейской жизни. За него, выросшего в окружении простых сельских жителей, родители могли не беспокоиться…
План казарм Архангелогородского резервного батальона (ГААО. Ф. 14. Оп. 1. Д. 1231)
Среди гимназистов Александр Кутепов выделялся настойчивым характером, подтянутостью и аккуратностью. «Чтобы развить в себе волю, додумался до такого своеобразного приема – приказывал будить себя по ночам, тщательно одевался и, борясь со сном, начинал шагать по комнатам или же выходил из дому и шел в те места, которые ему казались особенно страшными и жуткими»[120]. Таким способом он стремился развить свои природные лидерские качества. В дальнейшем,
ГААО. Ф. 14. Он. 1. Д. 1231.
Там же. С. 12.
