подруге, а дора Хильда предложила хороший выход.
– Мама, мы с Кэсси ещё не договорили!
– Договоришь потом. Покормишь, и присоединяйся к нам. Мы будем в Розовой гостиной. Один раз оставишь сына на няню. Пойдём, Кэсси.
Пока мы поднимались по лестнице на второй этаж, мать Хельги ворчала:
– Она с малыша глаз не сводит. Боится даже няням оставить. Это ненормально! Всё сама, сама, как нищенка какая-то. Ты уж скажи ей, Кэсси, что это неправильно. Она должна и о себе подумать, а то ещё заболеет.
Хорошо, что доре Хильде не требовались мои ответы.
В уютной гостиной, которую я хорошо помнила из-за красивого цветочного узора, украшавшего стены комнаты, нас ждал уже за накрытым для чая столом дор Сигурд Брант, отец Хельги. Высокий, массивный, он всегда внушал мне робость, хотя раньше почти не замечал меня. Ограничивался обычно какой-нибудь добродушной шуткой, если случайно наталкивался на нас с Хельгой.
Сейчас он выглядел непривычно неуверенным.
– Дарита Кридис, рад, что вы не забыли Хельгу.
Мы обменялись несколькими обычными вежливыми фразами, пока дора Хильда разливала чай.
– Мы много читали о вас, – с напомнившей мне о прошлом добродушной улыбкой, сказал отец Хельги. – Неужели всё это правда? Честно скажу, я никак не мог поверить, что это всё о вас – скромнице Кэсси.
– И правильно. Газеты всегда привирают.
– Но то, что вы были на королевской помолвке правда?
– Да, в качестве спутницы Радзивинга. Мы с ним учимся вместе.
– И как там всё прошло? – с живым интересом спросила дора Хильда. – Неужели ты была в королевском дворце и видела короля?
Я немного рассказала о дворце и помолвке. Родители Хельги слушали меня очень внимательно.
– Значит, это правда. И графа Вартиса ты знаешь?
– Да, он в начале карьеры служил под началом моего отца.
– Вот как, – дор Сигурд забарабанил пальцами по столу, но поймал себя на этом и поспешил взять в руки чашку. – Жена говорит, что вы спешите. Уже завтра собираетесь уезжать?
Я молча кивнула, стараясь понять к чему он клонит.
– Может вы задержитесь у нас ненадолго? У Хельги совсем не осталась подруг с этим её увлечением политикой, а вы хорошо на неё влияете.
– Вряд ли я на неё особо влияю.
– Ну, можете повлиять. Кстати, те письма, что она вам писала, никто не видел?
– У меня нет привычки знакомить со своей личной перепиской весь свет!
– Не обижайтесь, Кэсси, – примирительно произнёс дор Сигурд. – Поймите, я волнуюсь за дочь. Её неосторожные слова, написанные в горе, могут неправильно истолковать. Ещё решат, что она бунтовщица, а она просто упрямая дурочка.
– Нет, я никому их не показывала и ни с кем не обсуждала.
– Вот и хорошо. Будет лучше, если вы их уничтожите. Это и вам на пользу. Такая переписка может скомпрометировать и её, и вас.
