там, быстро скинув пропахшую непотребными запахами одежду, лихорадочно переоделся в другие штаны и рубашку и выскочил в окно, чтобы избежать повторной и в высшей степени нежелательной встречи с родственничками.
Аня стояла на берегу Волги и смотрела под ноги – туда, где в нескольких метрах под ней плескались и били волны в переплетенный толстыми коричневыми корнями деревьев обрыв. Потом ее взгляд невольно задержался на собственных ногах: да, тут было на что посмотреть, на эти туфли, которые так напоминают опорки…
Сколько она просила мать купить ей в городе нормальные туфли, все без толку. Просьбы эти несчастные упирались, как в гранитную стену, как волны вот в этот обрыв, в стандартный ответ: нет денег. Вот получит отец зарплату, тогда… посмотрим.
А что корысти от той зарплаты, если ее по-хорошему на один каблук и хватит.
Впрочем, ладно… нечего об этом думать. Только нервы дергать. Скорее бы кончить эту проклятую школу – и в город. В нормальный, большой город, где есть рестораны, а не кафе «Кафе» с вечно пьяным директором, автомобили, а не механизатор Василий на тракторе и доярка Верка на седьмом месяце от местного мента Елизарова, где, наконец, есть настоящие парни, настоящие, а не гопота типа Юрки Кислого или пьянь вроде почтальона Савкина… не застенчивые мямли, как этот Алешка Каледин.
Хотя Каледин-то еще ничего: симпатичный, вежливый и на дискотеку не тащит. А дискотека – это известное дело. Вон Ленка из параллели уже доходилась на эту самую дискотеку: мать в город возила, аборт делать. Соплячке четырнадцатилетней.
И где этот Алешка?
– Анька!
Аня повернулась и увидела Юрку Кислова по прозвищу Кислый, рослого шестнадцатилетнего парня в липовом «адиковском» костюме, в дерматиновых кроссовках и с выражением собственной значительности на круглом прыщавом лице.
Юрка пригладил рукой волосы, хотя приглаживать было особенно нечего – пацан был пострижен под расческу, – и вразвалочку приблизился к Ане. В его руке красовалась еще не открытая бутылка пива «Бавария».
По текстильщицким меркам пить «Баварию» было очень круто.
– Каледина ждешь? – нехорошо осклабился Юрка и зубами открыл пиво. Научился у отца, директора того самого кафе «Кафе».
– А тебе-то чего? – недовольно ответила Аня и отвернулась.
Юрка некоторое время нагло порассматривал ее в упор желтоватыми совиными глазками, а потом сказал:
– Пиво будешь?
– Отстань.
– Ну-ну, – скептически отозвался Кислый и уселся рядом. Аня машинально отодвинулась.
Юрка важно отпил два глотка, а потом придвинулся к девушке и доверительным тоном сообщил:
– Так это ты зря. Зря, в смысле, его ждешь. Он, типа, эта-а-а… не придет. Пацаны сказали. Он тама для храбрости тяпнул бормотухи, которую пацаны у Митрофаныча брали… ну и склеился. Он же полный лох.
– Наоборот, очень даже худой, – попыталась
