музыку?
– Вы ошибаетесь, – отвечал я, – я чувствовал себя так же неловко, как рыба на склоне горы. Дело в том, что я скорее создан для общества грубых мужчин, чем красивых леди.
– Да, я это тоже нахожу, – сказала она, и оба мы рассмеялись.
– Странное дело, – заметил я, – я нисколько не боюсь вас, а готов был убежать от мисс Грант. Я также испугался вашей родственницы.
– О, я думаю, ее всякий испугался бы! – воскликнула она. – Мой отец сам боится ее.
Упоминание об ее отце заставило меня умолкнуть. Идя рядом с нею, я смотрел на нее и вспоминал этого человека, которого я знал так мало, но который возбуждал во мне такие ужасные подозрения. И, сравнивая его с нею, я чувствовал себя предателем, потому что молчу.
– Кстати, – сказал я, – сегодня утром я встретил вашего отца.
– Неужели? – воскликнула она радостным голосом. – Вы видели Джемса Мора? Вы, значит, говорили с ним?
– Да, я говорил с ним, – сказал я.
Тут дело приняло самый дурной для меня оборот: она взглянула на меня с глубокой благодарностью.
– Благодарю вас, – сказала она.
– Меня не за что благодарить, – начал я и остановился. Мне показалось, что если я должен скрывать от нее все, то хоть несколько слов я все же ей мог сказать. – Я довольно грубо говорил с ним, – продолжал я. – Он мне не особенно понравился. Я говорил с ним дерзко, и он рассердился.
– В таком случае вам нечего разговаривать с его дочерью и еще рассказывать ей об этом! – воскликнула она. – Я не хочу знать тех, кто не любит и не уважает моего отца.
– Позвольте мне сказать еще слово, – сказал я, начиная дрожать. – Мы оба, может быть, бываем у Престонгрэнджа в дурном настроении. Ведь у обоих у нас там неприятные дела, и это опасный дом. Мне было жаль его, и я первый заговорил, но не особенно рассудительно, должен сознаться. Вы, вероятно, скоро увидите, что дела его в одном отношении исправляются.
– Вероятно, не с помощью вашей дружбы, – сказала она, – и ему остается только благодарить вас за сочувствие.
– Мисс Друммонд, – воскликнул я, – я один на свете!
– Это меня нисколько не удивляет, – сказала она.
– О, дайте мне высказаться! – просил я. – Я только раз выскажусь, а потом оставлю вас навсегда, если вы того желаете. Я пришел сегодня в надежде услышать ласковое слово, в котором сильно нуждаюсь. Я знаю, что мои слова должны были оскорбить вас, и знал это, когда произносил их. Мне было бы легко выразиться мягче и солгать вам. Неужели вы думаете, что это не соблазняло меня? Разве вы не видите, что я говорю правду?
– Мне кажется, не стоит труда обсуждать это, мистер Бальфур, – сказала она. – Я думаю, что довольно с нас одной встречи и теперь мы можем мирно расстаться.
– О, пусть хоть один человек поверит мне, – умолял я, – иначе я не вынесу! Весь свет ополчился против меня! Как мне сделать свое дело, если судьба моя так ужасна?! Я не могу завершить
