style="font-size:15px;"> Между тем вассальные отношения, в которые стала Грузия к России, естественно, заставили Россию подумать об устройстве более правильного сообщения с этой страной. Единственная дорога, пролегавшая тогда через Кабарду до главного горного хребта, была настолько небезопасна от нападения горцев, что русским курьерам нельзя было ездить иначе как с сильным конвоем. Это обстоятельство заставило возводить по дороге новые редуты и укрепления, которые, начинаясь Моздоком, оканчивались у самого подножия гор Владикавказской крепостью. Между Моздоком и Владикавказом построены были три редута: Григориополисский – в Малой Кабарде, Кумбелеевский – при реке того же названия и Потемкинский – на Тереке, близ Татартуба. Не ограничиваясь этим, Потемкин решился соединить Грузию с русскими владениями проложением дороги и через Главный Кавказский хребет; тогдашние пути в Закавказье горами были едва доступны даже для одиночных пешеходов, и большие сообщения происходили только через Дербент, по берегу Каспийского моря. По распоряжению его восемьсот человек солдат дружно принялись за работу, и, несмотря на невероятные препятствия, представляемые на каждом шагу грозной природой, уже к октябрю 1783 года Кавказский снеговой хребет – там, где, по выражению поэта:
…носились лишь туманы
Да цари-орлы, —
прорезан был дорогой, настолько удобной, что Потемкин уже без затруднения проехал по ней в Тифлис восьмериком в коляске. То был первый путь, проложенный через Кавказский хребет трудами русского солдата, путь, несмотря на гигантские сооружения, не стоивший правительству ничего, кроме нескольких лишних мясных и винных порций.
Ряд укреплений по дороге к Кавказскому хребту, в сущности, был новой боевой линией, заложение которой в самой земле кабардинцев не могло не вызвать опять против русских единодушного неудовольствия всех горских племен. Не только кабардинцы, непосредственно заинтересованные в этом деле, но даже лезгины, чеченцы и кумыки решились соединенными силами препятствовать русским работам. Потемкин опять увидел необходимость действовать оружием, и сильные отряды, сосредоточенные им в Науре и в Моздоке, осенью 1783 года перешли за Сунжу. Пока генерал Самойлов проходил лежащие в Чечне и ныне знаменитые дремучие гехинские леса и битвы гремели на берегах Валерика, Гойты, Рошны и Гехи, сам Потемкин приблизился к Ханкальскому ущелью, и 6 октября два батальона Астраханского полка, предводимые храбрым полковником Пьери, взяли его приступом, открыв таким образом свободный путь в Чечню. Чеченцы на время присмирели. Вся экспедиция эта окончилась в несколько дней, и 9 октября войска возвратились на линию.
В феврале 1784 года, когда Суворов выехал в Россию, граф Павел Сергеевич назначен был кавказским генерал-губернатором и командиром обоих корпусов, расположенных на линии, приобретшей особое значение для России с тех пор, как было решено водворить за ней мирные деревни
