ладно тебе.
Я с подозрением оглядываю Татум:
– А где твоя пижама?
Она с улыбкой смотрит на меня, вытаскивая пачку конфет:
– В сумке.
Я наклоняюсь, выхватывая сладости из упаковки, и иду к своему шкафу, вынимая хлопковые пижамные шорты и легкую майку:
– Я приму душ. Когда я вернулась, то не успела привести себя в порядок.
– О, – Татум с притворным трепетом прижимает руки к груди, – ты прихорашиваешься для меня, да?
– Еще чего! – усмехаюсь я, направляясь к ванной.
Приняв душ, я быстро чищу зубы, на случай если засну во время просмотра фильма, и запираю дверь со стороны Нейта.
Вернувшись в комнату, я в замешательстве смотрю на гору сладостей у ног Татум.
– Матерь б…
– Что? – невинно спрашивает она. – Ты недооценивала мое пристрастие к сладкому?
Я смотрю на чизкейк, картофельные чипсы, M&M, глазированные пончики, мармеладных мишек и газировку.
– Я думаю, после этого нас обеих ждет диабет.
Татум бросает горсть M&M в рот.
– Возможно.
– Я пойду и принесу ложки. – Щелкаю я пальцами в сторону чизкейка.
Оставив ее один на один со сладостями, я спускаюсь по лестнице и бегу на кухню, качая головой в такт мелодии «Simple Man» Lynyrd Skynyrd – она застряла у меня голове после рисования. Сжимая в руке две ложки, я вылетаю с кухни, но останавливаюсь у подножия лестницы и осторожно заглядываю в гостиную, где на большом диване снова сидят все парни.
Нейт откинулся на спинку, прикрывая рукой рот, но морщинки вокруг его глаз выдают то, как сильно он пытается сдержать смех.
– Что? – огрызаюсь я на него, игнорируя остальных ребят. Боже, он меня раздражает.
Он качает головой:
– Ничего такого.
Мои глаза сужаются:
– Ага, конечно.
Я смотрю налево и вижу Бишопа, раскинувшего руки на кресле. Темная футболка облегает его фигуру во всех нужных местах, а джинсы небрежно сидят на бедрах. На ногах у него белые Air Force, и к моменту, когда я успеваю полностью изучить его взглядом, выражение его лица меняется. Я снова вижу его обычную стервозную физиономию, которую, стоит заметить, он делает просто профессионально.
– Разве вам больше негде встретиться? Почему именно здесь? – я наклоняю голову, глядя на парней.
– Успокойся, котенок. Я работаю няней, так что нам приходится здесь оставаться, – Нейт делает паузу, его ухмылка становится шире. – Если, конечно, ты не захочешь куда-нибудь поехать с нами.
Я оглядываюсь на Бишопа и вижу, как его взгляд, все еще направленный на меня, темнеет. Эйс почему-то раздраженно одергивает Нейта.
– Во-первых, – спокойно говорю я, – никогда больше не называй меня котенком. Или я тебя пристрелю.
Я делаю паузу, внутренне посмеиваясь над его изменившимся выражением лица. Наверное, это было не очень
