вздрогнула. От кочерги? Это страшно. И очень больно. Безумно больно. За что отец так поступил со своим сыном? Что такого ужасного мог совершить Дмитрий?
– Вы испуганы? У вас вздрогнули пальцы. Я почувствовал это.
– Немного, – призналась я. – Жестокость всегда пугает.
– Отец до сих пор уверен, что был прав.
Я снова взялась за стетоскоп. Теперь сердце Дмитрия стучало как бешеное.
– Можете одеваться. Простите, мне не следовало говорить об этом.
– Ну почему же, – Дмитрий накинул на себя рубашку. Он смотрел задумчиво и отрешенно. – Мне было четырнадцать. Отец поднял руку на маму. Я пытался ее защитить. И у меня получилось, – он словно очнулся и улыбнулся мне. – С тех пор отец ни ее, ни меня не трогал.
– Очень смелый поступок для подростка.
– Мама тоже так сказала.
Как можно после подобного продолжать общаться с отцом? Мне не понять.
Конечно, Дмитрий ненавидит отца. Не удивительно, что он так дерзко ведет себя с Павлом Игоревичем.
– Я не услышала ничего патологического, – повесила стетоскоп на шею. – Да, перебои есть. Но не думаю, что это опасно. Однако я не кардиолог. Вам лучше обратиться за консультацией к узкому специалисту.
– Вы же отлично понимаете, отчего эти перебои, – усмехнулся Дмитрий. Он подошел ко мне и коснулся стетоскопа. – Каюсь – мне немного захотелось повалять дурака. Вы меня волнуете, и я ничего не могу с этим поделать. Ну что, продолжим традицию, выпьем чаю?
– Нет, – категорично отказалась я. Нет никакой традиции. И не будет, может даже не мечтать. – Мне надо в клинику.
Дура, беспросветная дура! Могла бы и сама догадаться, что он просто играет со мной. Нельзя быть до такой степени наивной.
– Обиделись?
– Нет, – я прошла мимо него. – Но к кардиологу все-таки сходите.
– Волнуетесь за меня?
Ничего не ответила, вышла и плотно закрыла за собой дверь.
Дмитрий – редкий нахал. Но про отца он точно не врал. Столько боли было в его взгляде! Жестокий человек Павел Игоревич. Это видно сразу. Жестокий и страшный. Так зверски избить сына-подростка! Он же мог просто убить его!
Странные отношения в этой семье. Любви тут точно нет. Отец и сын с трудом терпят друг друга. Молодая жена вряд ли любит мужа-старика. Зависит от него, наверняка пользуется его деньгами. И скорее всего ждет, когда овдовеет.
В семье трое маленьких дочерей, но я ни разу их не видела. Даже не слышала детского смеха. Хотя, чего удивляться, квартира огромная. Видимо, сидят с няньками, как и положено у состоятельных родителей. Может, хоть они искренне любят маму и папу?
Нет, такого богатства мне даром не надо. Ненависть витает в этом доме. Нет тут уюта, несмотря на роскошь, нет тепла.
Ехала в клинику и продолжала думать о Дмитрии. Странный человек. Есть в нем что-то благородное. Защитил мать, не побоялся. Но сколько в нем порочного, низменного, пугающего. Как он нагло обнимал меня
