хитро прищурился.
– Но все же он стал королем. Единственным – и это за всю многовековую историю государства!
– В Ваг Ране… Не любят идею единовластия, – осторожно ответила наемница. – Особенно после правления Руфала.
– Но подумайте, какой же замечательной личностью он должен был быть, раз умудрился достичь таких высот.
Артанна заметила, что Сефино увлекся беседой не на штуку – настолько, что позабыл о недоеденной птице.
– Неоднозначной – уж точно, – ответила она. – Однако в Ваг Ране его имя проклято. Несмотря на все благие деяния и свободу от рундов, которую он дал людям, Руфала считают узурпатором, выжившим из ума под конец правления. К тому же, если судить по дошедшим до потомков записям, продавшего душу Арзимат в обмен на могущество.
– А что вы сами о нем думаете?
Наемница пожала плечами.
– С некоторых пор я предпочитаю думать только о живых, синьор Ганцо. От мертвых королей мне проку мало.
– И все же?
– У меня предвзятое отношение к этому вопросу. Едва ли я люблю рундов сильнее покойного Руфала, – Артанна многозначительно кивнула на исполосованную шрамами руку.
– То есть вы поддерживаете резню, которую он устроил?
– Как бы поступили на его месте вы, уважаемый синьор? Представьте: вы столетиями мирно живете на своей земле, но внезапно на ваш народ нападают чужаки. У вас отнимают все и превращают в рабов. Так проходят десятилетия. Но вдруг находится один отчаянный человек, которому каким-то чудом удается сплотить вокруг себя людей и вдохновить их на сопротивление. Как, по-вашему, синьор Ганцо, можно ли осуждать его за то, что он отвоевал свободу своего народа?
– Но, насколько я знаю, проклят Руфал был совсем не за это.
– Да, согласно легендам, он повелел построить в Рантай-Толле храм в честь Проклятой – якобы, и подарившей ему силу. Как по мне, пусть бы понатыкал этих храмов по три штуки в каждом городе, если бы это и дальше помогало сохранять порядок, – Артанна с улыбкой встретила удивленный взгляд купца. – Как бы то ни было, Руфала помнят именно за инакомыслие и зверства. Причина, полагаю, кроется в том, что нынче в Ваг Ране почитают Хранителя, а это предполагает воинственное отношение к любому упоминанию обо всем, что было до принятия Пути. Меня же эти религиозные дрязги не волнуют.
Переварив услышанное, Ганцо подавил отрыжку и жадно присосался к кубку.
– Крайне интересная позиция. Признаться, мне впервые довелось столкнуться со столь необычным взглядом на эту легенду, – купец жестом велел налить еще вина, и тощий Энцо тотчас очутился подле него с кувшином. – Скажите, Артанна, вы верите, что Руфал в действительности получил силу от самой Проклятой Арзимат?
– Я не верю в богов, синьор. Ни в хороших, ни в плохих, ни в проклятых. Думаю, что та великая сила, которая ему якобы досталась, не имела ничего общего с божественной сущностью.
– И
