прислал Заливар, – не отрывая от нее своих жутковатых глаз, ответил он. – Я должен сопровождать ваш караван.
– Вовремя объявился.
– Я жду уже три дня.
– Значит, потерпишь еще денек. Очередь видел?
Проводник даже не взглянул в сторону заставы.
– Я это улажу, – сказал он. – Проводи меня к купцу.
– Как тебя звать-то?
– Гуташ. А ты, когда на границе спросят, назовись Акшей из Тал-Айора.
Артанна пожала плечами.
– Хорошо. Пойдем.
Она познакомила проводника с Ганцо, пришедшим в восторг от общества еще одного живого вагранийца. Выяснилось, что Гуташ не сидел все это время без дела и успел подсуетиться на обеих заставах. Хайлигландцы согласились пропустить целый караван без очереди за скромный кошель серебра, вагранийцы же получили таинственную услугу иного рода. За все платил Заливар нар Данш. И, судя по всему, платил очень щедро.
Заполненные бумаги были у Гуташа на руках, и Ганцо оставалось лишь вписать имена своих людей. Пока Энцо занимался канцелярской работой, скукожившись над ходившим ходуном общим столом возле рынка, Артанна отвела проводника в сторону.
– Что велел говорить Заливар, если меня остановят? – спросила наемница.
– Не остановят.
– И какого рожна ты в этом так уверен?
Гуташ снова, не моргая, уставился на Артанну.
– Все решено и предусмотрено, – медленно сказал он по-вагранийски. – На выходе из тоннеля нас будут ждать люди господина. Они позаботятся, чтобы ни у кого не возникло неудобных вопросов.
Сотницу это не убедило.
– Каким же образом?
– Караван дойдет до Рантай-Толла под знаменами Дома Данш. У Сефино Ганцо будет не просто разрешение на торговлю, а приглашение на столичную ярмарку. Никто не посмеет привязаться. Прикажи своим людям помалкивать, да сама не дури – и все пройдет тихо. До Рантай-Толла дойдете вместе с караваном, затем разделитесь. Куда пойдете – скажу позже.
Артанна пожала плечами.
– Говоришь складно, – сквозь зубы произнесла она.
– Я очень хороший проводник, женщина, – раздраженно ответил он и, развернувшись, направился прямиком к Ганцо, в тот момент давшего смачный подзатыльник своему слуге. Энцо покачнулся на скамье, едва не опрокинул чернильницу, но умудрился не поставить ни одной кляксы на документе – опыт брал свое.
Едва все формальности были улажены, караван двинулся к тоннелю, освещенному дрожащим светом масляных фонарей и факелов. Позади раздавались возмущенные возгласы менее везучих путников и торговцев, но Ганцо лишь презрительно произнес что-то по-гацонски и отдал наемникам приказ пошевеливаться.
Бойцы Артанны, как и было приказано, прикусили языки. Расшумевшиеся было гацонцы тоже заткнулись, оказавшись под впечатлением от окружавшей их со всех сторон мощи древних
