ись весёлые песенки, а торты и пирожные летали по воздуху!
В это невозможно было поверить! Всякий, едва завидев такие чудеса, тут же восклицал:
– Бульбарах – великий маг и чародей!
Может, и вы так думаете? А вот и нет – пухлый румяный повар вовсе не был волшебником. Он просто-напросто знал особые рецепты, такие, каких не найти ни в одной кулинарной книге.
Но где же он их взял? Во время своих фантастических приключений!
Каждую субботу в полдень Бульбарах широко раскрывал двери уютной харчевни на углу тесной улицы и зазывал посетителей. Тотчас к нему сбегалась шумная толпа. Ведь все знали: в такой час Бульбарах будет угощать бесплатно. И рассказывать захватывающие истории…
…от которых еда становится ещё вкуснее!
1.Званый ужин
Знаете, как сделать самую лучшую на свете шоколадную глазурь?
В далёкой чудесной стране, на зелёных живописных лугах, пасутся особые овечки. От носа до кончика хвоста они сплошь состоят из шоколада – вкусного и ароматного. Если состричь шёрстку этих волшебных животных, смешать с молоком, сахаром и сливочным маслом, то получится нежная и воздушная глазурь – как будто шоколадное облачко. С такой глазурью любой, даже самый простой пирог, может стать эталоном кулинарного искусства!
Не верите? Тогда послушайте историю о шоколадных овечках пастуха Шумиму́ля – правдивую и поучительную…
Однажды тётушка Кексуния, моя давняя знакомая, открыла собственную маленькую пекарню. По этому поводу она решила устроить званый ужин. Событие предстояло грандиозное – к ней на торжество должно было приехать не меньше сотни человек. Всем, от простых крестьян – до знатных господ, хотелось оценить кулинарное мастерство Кексунии!
Тётушка, желая угодить гостям, придумала что-то особенное. И обратилась ко мне с просьбой:
– Дорогой Бульбарах! – сказала она. – Принеси для меня немного шерсти шоколадных овечек пастуха Шумимуля! Я сделаю из неё глазурь, украшу праздничные кексы. И благодаря этому мой званый ужин получится незабываемым!
Тётушку Кексунию я знал с раннего детства: добрая и весёлая, она всегда баловала меня, прощала дерзкие шалости, в трудную минуту без промедления готова была прийти на помощь. А до чего же замечательная у неё получалась выпечка – и описать нельзя!
Я очень уважал тётушку Кексунию. И потому охотно согласился:
– Обещаю: к званому ужину целый моток чудесной шерсти будет в твоей пекарне!
В тот же день, отложив все свои дела и снарядив повозку, я без промедления отправился в путешествие.
Путь предстоял неблизкий – пастух Шумимуль (о нём я расскажу чуть позже) и его волшебное стадо находились в долине среди высоких скалистых гор, снежные вершины которых едва виднелись вдалеке. Но моя повозка молнией летела вперёд. Я ехал полем-лесом, лесом-полем, полем-лесом… – обгоняя ветер – и к вечеру следующего дня добрался до заветной цели.
В долине, скрытой густым туманом, и правда паслось видимо-невидимо маленьких овец. Все они были сплошь шоколадными, а их пушистая шёрстка выглядела такой воздушной и аппетитной, что у меня невольно потекли слюнки.
Посреди долины стояла необъятных размеров овчарня, возле которой меня и встретил пастух Шумимуль – важный, хмурый карлик. Его повсюду сопровождали четыре шоколадных барана, уж до того грозных и упитанных – видом своим напоминавших свирепых быков!
– Что тебе нужно? – проворчал Шумимуль, окинув меня брезгливым взглядом.
– Немного шерсти овечек, чтобы сделать из них бесподобную глазурь! – робко ответил я.
Шумимуль пренебрежительно усмехнулся:
– Хм, шоколадная шерсть нынче дорога – сундук золота за штуку! Есть у тебя столько денег?
Я немного растерялся – откуда мне было взять такие богатства?!
Но всё-таки решил сразу не отступать, а попробовать сторговаться. И потому начал доставать из повозки все ценные вещи, какие только взял с собой в дорогу.
К маленькому мешочку монет я добавил: три серебряных мерных ложечки, миниатюрные золотые весы для точного измерения ингредиентов, изумрудную перечницу со жгучим чилийским перцем, и даже своё самое большое сокровище – карманную книгу с рецептами самых необыкновенных блюд, которые я собрал во время своих путешествий.
Однако, как я ни старался, что бы ни предлагал – мои дары не могли впечатлить Шумимуля. С каждой минутой пастух всё больше выказывал своё нетерпение – хмурился, фыркал, закатывал глаза, а его сторожевые бараны – трясли головами, увенчанные тяжёлыми рогами.
Наконец, утратив всякую надежду убедить привередливого
