в тюрьме воцарился грохот. Тот самый шум, от которого он сбежал из мегаполиса. И теперь он его принес сюда. Казалось, не существовало способа его заглушить. Кроме, возможно, того, чтобы взяться вновь за инструменты и подлатать дребезжащий котел и устранить все течи в трубах.
Марк принялся за работу с еще большим энтузиазмом. Но чем больше он латал трубы, ставя хомуты, а где – просто-напросто подкручивая гайки, тем больше понимал, что их капель не разрушает царящую вокруг тишину, а дополняет ее. Тишину, давным-давно захватившую власть над окрестностями, нельзя было уничтожить чьим-то одиноким вмешательством. Будь то даже капель труб вновь ожившей тюрьмы. Тишина не могла быть вечной и уже умирала, когда Марк только переступил порог заброшенной тюрьмы. Но в этом была ее прелесть. Ведь она возрождалась на мгновения после трепетания ветра над полем, скрипа кирпичей, топота пробежавшего зверя по опушке леса. И только услышавший и почувствовавший ее среди вечного гула жизни мог быть свободен.
Время за работой пролетело незаметно. Марк и сам не понял сразу, что уже наступила осень. И пришли новые заботы – зима в этих местах была довольно теплой, но снежной, и перед Марком встал вопрос провианта. Он полагал, что по глубоким сугробам, которыми покроется поле вокруг тюрьмы, ему будет довольно тяжело выбираться в вылазки в ближайшие деревни. Поэтому провиант нужно было набрать сейчас, не откладывая на потом.
Первая вылазка прошла довольно успешно. Марк набрал полный рюкзак еды и нашел в одном из домов ружье с полной пачкой патронов. Хоть Марк и был очень мирным, спокойным по натуре человеком, но с мародерами, которых становилось все больше, он не собирался договариваться. Да и они вряд ли бы просто так отобрали у него рюкзак, но и подарили бы Марку вечное безмолвие. Поэтому Марк рисковать не собирался.
Вторую вылазку за провиантом он совершил спустя пару дней после того, как вернулся с первой. И она тоже была довольно удачной. Марк нашел второй рюкзак и не удержался, набил его книгами. Возвращаться было намного тяжелей, но спустя сутки он переступил порог тюрьмы, ласково встретившей его объятьями тишины.
Отдыхая после второй вылазки, Марк все чаще стал задумываться о том, что все, что с ним происходит, как-то нереально. И раз за разом ощупывал запястье, пытаясь на нем найти браслет доступа в виртуал. Ведь все было слишком просто. Он как будто управлял кем-то. Это было словно тренировочный уровень обучающей игры. В которые нередко за месяцы лечения его загружали в реабилитационном центре.
Но истинная реальность сразу же указала ему его место. Третья, спустя неделю после того, как он вернулся из последней, вылазка с самого начала не задалась. Не успел Марк отдалиться от тюрьмы и на пару километров, как пошел проливной дождь, мгновенно превративший землю в грязь. В итоге замерзший и промокший Марк добрался до деревни не спустя сутки, как раньше, а намного позже. Путь от тюрьмы до деревни на это раз занял у него полтора суток. А дождь и не думал прекращаться.
