пальцами по моим уже влажным трусикам. Я развела ноги, давая ему лучший доступ. Потянув руки к его тюремной рубашке, в попытке снять её, но Алрой убрал мои руки, заводя их за мою спину. Он щипнул мой клитор и отодвинул полоску трусиков в сторону, растирая пальцем влагу, при этом шипя от возбуждения.
Он издавал гортанный рык, войдя в меня пальцами, на секунду расслабив все тело, а потом набросился на меня с новой пыткой. Мои губы опухли, в сладком слиянии, становясь ещё более чувствительными. Алрой нетерпеливо достал член, аккуратно вводя его, при этом целуя меня в сумасшедшем ритме. Сорвались стоны. Его руки легли на мои ягодицы, сжав их пальцами, он стал входить быстро, толкаясь с грубой, необузданной силой. Кожа иногда скользила по металлическому столу, издавая скрипы. Я кричала от наслаждения и плевать, что за дверью стоит охрана. Я сжала в кулак его рубашку, удерживаясь и притягивая его ближе.
– Черт, цветочек, черт возьми, я… прости… у меня не было секса три года. Я не выдержу, – прошипел он, замедлившись, – но я реабилитируюсь, я затрахаю тебя, буду иметь, пока ты не начнёшь просить остановиться. О, черт…
Алрой вытащил член, поливая моё бедро горячей спермой. Он упирался лбом в мой, издавая протяжный гортанный стон в мои губы.
– Дай мне немного времени на душ, и я вернусь.
Сказал он отстраняясь.
– Я пойду с тобой.
– Прости, дай мне сделать это одному.
Сказал он, чмокнув меня в губы.
– Ладно, на полке лежат твои вещи.
Я взяла влажные салфетки, вытирая его следы, и снова подошла к окну, ожидая мужчину своего сердца.
Я больше не хочу придумывать, я хочу нарисовать наше завтра, по-настоящему.
Трепетно, в душе играли музыку, натягивая струны, собственные мысли. Это как сон, который стал реальным. Я обнимала себя за плечи и на лице была легкая улыбка, я все еще чувствовала его руки на себе, и это было по-настоящему.
Когда Алрой вышел из душа, одетый в серую футболку и спортивные темно-серые штаны, он оглядел меня строгим взглядом. Все испарилось, его страсть, нежность, тоска, он смотрел холодно и слишком серьёзно. Темными глазами, почти черными.
– Что ты тут делаешь?
Неприятным тоном спросил он, эхом, расползающимся у меня внутри.
– Это очевидно, что за глупый вопрос.
Я подошла к нему, кладя свои руки на его грудь, его сердце билось слишком быстро, тревожно.
– Ты хоть понимаешь, что ты…
– Тихо, Алрой, – я потянулась к его губам, он прикрыл глаза, протяжно выдыхая, – я все ещё горю, ты обещал отыметь меня. Алрой, у меня, ведь тоже не было никого, все эти три года…
Его залитые чернотой глаза, пронзили меня своими искрами, в них вспыхнуло сиюсекундно нечто порочное. Он резким движением схватил меня за затылок, впиваясь в опухшие губы, слишком сильно, прикусывая зубами. Его руки подхватили меня за ягодицы, опирая спиной к холодной тюремной
