колечки.
Каждую ночь, когда все домашние уже мирно посапывали на мягких перинах, он спускался в прохладный, пахнущий плесенью подвал, где, наглухо закрывшись за звуконепроницаемой дверью, мастерил игрушки для любимых внуков, Кристы и Свена, с применением лазурной магии и лаймового колдовства.
Глаза Марты вдруг широко распахнулись и вспыхнули нефритово-зелёным светом. Следуя инстинкту самосохранения, мохнатое существо, одновременно принадлежащее двум Мирам, выгнулось горбатой дугой. Шерсть, только что старательно прилизанная и от того влажная, поднялась дыбом, испортив тем самым причёску. Зарычала и зашипела, обнажив некогда острые клыки.
Кошки, одни из немногих животных, обитающих на Земле, способные разглядеть незримое и почувствовать неосязаемое. В нефритовом спектре двигалось некое жабоподобное существо с огромным ртом, выпученными жёлто-зелёными глазами и четырёхпалыми непропорционально маленькими ручками. Чёрные, спадающие на всю длину тела, волосы волочились по полу. Двигалось чудовище мягко, совершенно бесшумно переступая длинными щупальцами. Если бы Марта умела считать и не была столь напугана, то сумела бы определить, что их восемь.
Кошке столь почтенного возраста пора было уже привыкнуть к появлению странного гостя. Для неё нахал таскается по трёхсотлетнему дому с того самого дня, как была подобрана на помойке добродушным стариком.
В действительности монстр – ровесник особняка, никто иной, как домовой, хранитель и большой баловник. Имя его Бульбас. Вот и сейчас он, удовлетворённый своими проказами, причмокивая толстыми губами и хихикая, мягко выскользнул из книжного шкафа и, не обращая совершенно никакого внимания на бестолковую кошку, пересекал комнату. Он был чрезвычайно доволен тем, что заставил продолжительно чихать мистера Матсона, пощекотав ему ноздри чёрными волосами, когда тот мирно посапывал с открытым ртом на кресле-качалке. Также подставил Марту, размотав бабушкин клубок с пряжей и спутав нить замысловатыми морскими узлами.
Бульбас натянул на голову фетровую шляпу старика, прихватив её со стола, и словно джентльмен, выпятив грудь колесом, вышагивал к противоположной стене с картиной какого-то усатого улыбающегося господина в военном кителе со сверкающими до блеска начищенными золотыми пуговицами. Домовой бесшумно погрузился в стену, а шляпа соскочила и плюхнулась на деревяный пол. Картина покосилась. Выражение усатого господина сменилось на сердитое.
Домовой выскочил из стены с другой стороны и очутился в небольшой уютной комнате, увешанной и заставленной десятками сборных деревянных моделей военных самолётов и кораблей. Множественные полки помимо книг умещали сотни всевозможных игрушек, смастерённых заботливыми руками дедушки. Дождливую и холодную погоду, как в этот день, дети пережидали здесь, играя во всевозможные игры.
От увиденного Бульбас слегка оторопел, что не случалось с ним лет двести. В комнате царила
