Черт курить хочется, но увидеть ее больше.
– Борзая девка, – добавляет Лапин, делаю последнюю затяжку.
Запрыгиваю внутрь. Пацаны уже расселись по своим местам. В душных бронниках, с автоматами. Синичка сидит на моем месте, в самом конце салона, там где я ее и оставил. В широко распахнутых глазах читается испуг. Нижняя губа слегка подрагивает, так, словно она вот –вот расплачется. А сидящая рядом с ней подруга наоборот, волчонком на всех смотрит.
– Михалыч, – хлопаю по плечу водителю. – Не против, если девчонок подбросим?
Журбин недовольно косится.
– Нашел такси, – бурчит, отворачиваясь к баранке.
– Ты же знаешь, я в долгу не останусь.
– Ладно, черт с тобой, – вздыхает, устало отмахиваясь. – Только недалеко.
Пройдя вдоль салона, устраиваюсь рядом с Синичкой, на место Лапы.
– Ты как, в порядке?
Девчонка кивает. Замечаю, как дрожат ее руки. Она сжимает их коленями.
– Да, спасибо… – шепчет глядя в глаза мне. Маленькая такая, хрупкая. Да, ей не выжить там. От мыслей, что она могла оказаться среди тех буйных, за решеткой, зубы сводит. И какого черта вообще поперлась в толпу? Не похожа на чокнутую митингующую. А вот подружка ее, очень даже…
– Да за что им спасибо?! – рычит Римма. – Безоружных людей похватали, избили да еще и в тюрьму посадят, сволочи.
– Не такие уже они безоружные, – раздается недовольный голос Женьки Смирнова.
– Толпа это плохо, а агрессивно настроенная – самое дерьмовое, – спокойно парирует Степа, сидящий напротив. Пацаны сдерживаются из-за меня. Так бы доходчиво объяснили положение дел.
Лапа с Питоном забираются в автобус. Лапин, заметив меня на своем месте, хмурится.
– Эй, Гера, ты не охр*нел? Мало того, что полный автобус баб себе набрал, так еще и мое место занял. Здорово устроился… Разогнал, блин, толпу, – бурчит недовольно.
– Лапа, че ты ноешь? – Питон толкает его в плечо. – Пойди себе возьми кого-нибудь, чтобы стоять не так грустно было, – ржет приятель. К нему присоединяются все сидящие в автобусе. Синица вовсе в краску впадает.
– Ладно, рты позакрывали. Не пугайте девчонок!
Все глохнут как по команде. Михалыч включает радио, выезжая на проезжую часть.
– Есень, давай уйдем. Я серьезно, – слышу шепот ее подруги.
– Эй, ты чего такая напряженная? – по всей видимости и Лапин слышит ее. – Хочешь жвачку? – притягивает ей пачку «Орбит». Лапа у нас местный красавчик и сердцеед. Еще не было ни одной девчонки, чье сердце не было им покорено. Но вот подруга Синички, похоже, твердый орешек.
– Не хочу, – рычит Римма.
– Спасибо, – Есения принимает из его рук угощение, виновато улыбаясь. Ее жест заставляет меня улыбнуться. У девчонки должно быть огромное и доброе сердце. Как умело она сглаживает углы.
– Слушай… Римма, – жду, когда подруга Синички метнет в меня
