Правда, говорить с ним на эту тему все равно что искать воду в пустыне Гоби. Он в этом не заинтересован. Для меня, когда мы только встретились, он оказался загадкой. Так ты поговоришь с ним обо мне? – уточнил Митчелл.
Черт возьми! Почему она должна это делать?
– Может быть, – оба знали, она согласна, – но, пап, нельзя вешать на меня всех сирых и убогих!
Можно. Еще как можно, потому что он – Митчелл Эванс, а она – бесхарактерная девчонка.
– Сирых и убогих? Джек далеко не…
Элли схватилась за голову. Сможет ли она на время забыть об этом? Важно то, что один из коллег Митчелла Эванса стоит в дверях, и только от нее зависит, впустить его или нет. Учитывая, что отец обидится, надуется и следующие двадцать лет будет напоминать ей об этой истории, проще, в самом деле, предоставить парню ночлег и заслужить одобрение отца на каких-нибудь двадцать секунд. Если бы только…
«Если бы только его коллеги были нормальными», – подумала Элли. Последний, кому она любезно предоставила кров (тоже по просьбе отца), выпил все запасы вина и стал распускать руки. Спасибо, тут же уснул на персидском коврике, урод. Все ее знакомые кинооператоры, продюсеры и корреспонденты, включая отца, были странными, неадекватными, ненормальными или чокнутыми. Она поняла: это непременная составляющая тех, кто имеет дело с катастрофами и конфликтами мирового масштаба.
Отец, коснувшись любимой темы, заговорил оживленнее:
– Джек – отличный парень. Он, вероятнее всего, не спал несколько дней, не ел неделю, как следует. Кровать, еда, ванна. Это не так много, особенно для тебя, потому что ты хороший человек, моя милая, милая девочка.
Милая, милая девочка? Ха!
Милая, милая дурочка, так надо сказать.
Элли снова окинула взглядом Мистера Секс-Бомбу. «Ради такого и умереть не жалко», – подумала она.
– Вы вообще знакомы? – спросил Митчелл.
– Видела его мельком на твоей свадьбе со Стефф.
Стефф, третья жена, продержалась шесть месяцев. Элли было восемнадцать, она то и дело смущалась, и вряд ли Джек ее заметил.
– Да… Стефф. Я любил ее. До сих пор не понимаю, почему она ушла. – Отец весьма правдоподобно изобразил недоумение.
«Да, папочка, вот так загадка. Может, ей, как и мне, не нравилось, что ты в разъездах пять месяцев из шести? Может, ей хотелось видеть тебя не только по телевизору? Может, надоело жить в постоянном страхе за твою жизнь? Это не сахар – жить с человеком, влюбленным только в свою работу».
Элли, ее мать и две последующие жены всегда были для отца на втором плане. Год за годом. История повторилась, когда она встретила Даррела.
Она поклялась, что никогда не влюбится в журналиста, но, как известно, хочешь рассмешить Бога – расскажи ему о своих планах. Ее избранником стал человек, которого она считала полной противоположностью отца, за исключением того, что он так же редко появлялся дома. Хуже того, никогда не покидал Лондон.
«Какой
