пойдем, сыграем. Они все равно не отстанут. – И увлекла Винтера к дому.
После мороза на улице внутри казалось по-особенному тепло. Компания играющих – а к игре присоединились все, кроме папы и дяди Валеры, – собралась в центре нашей огромной гостиной. Набросали подушек прямо на пол и восседали на них с довольными физиономиями. Нас усадили между Яриком и Мириком. Ведущей стала Оля, одна из дочерей дяди Валеры. Она прошла по кругу с большой шляпой – частью старого папиного маскарадного костюма. Я опустила в нее часы, интересно, а что положил Винтер?
– Начинаем!
Оля накрыла шляпу платком, хорошенько перемешала вещи и отставила в сторону, а нам раздала карточки, чтобы написать задания. Эту часть я любила больше всего! И написала: «Представить себя новогодней елочкой и спеть песенку». Записки отправились в другую шляпу, и игра началась.
Первым Оля вытащила чей-то платочек. Его хозяйкой оказалась моя мама, и по заданию ей пришлось станцевать танец утят. За платочком последовала зажигалка, а в карточке значилось: «Изобразить символ года». Наступал год свиньи, поэтому Мирик под дружные аплодисменты, хрюкая и повизгивая, на четвереньках ползал по комнате. Ой, а вот и мои часики!
Оля долго перебирала карточки, пока наконец не вытащила мое задание.
– А этот фант поцелует парня, который из присутствующих ему нравится больше всех.
Коварно! Жаль, мальчишкам фант не достался, я бы посмотрела на их физиономии. Но делать нечего, придется целовать. Окинула взглядом гостей. Папа не играл, иначе выбор пал бы на него. Ярика и Мирика я любила одинаково – и применяла к ним фразу «так любил, что убил». Дядя Паша, Жоржик и Мишка тоже отпадали. Поэтому потянулась к Винтеру, как самому безопасному варианту. Обняла его за плечи, намереваясь чмокнуть в щечку, но Вин неожиданно повернулся, и поцеловала я его в губы. Принц, кажется, слегка оторопел, затем привлек меня к себе и вернул поцелуй.
– Ух ты! – в один голос завопили двойняшки. – Игра приобретает неожиданный ход!
Я отодвинулась и покраснела. Винтер, напротив, смотрел на меня, как кот на сметану. Только что не облизывался.
А невозмутимая Оля уже доставала новый фант – тоже часы, только мужские. Следом вытащила карточку, и вот уже раскрасневшийся Ярик, став на одно колено, признается в любви тете Жаннетте. Я покосилась на Винтера, наконец прекратившего испепелять меня взглядом. И самое примечательное, что он улыбался. Искренне и непринужденно. Я за эти дни почти не видела его улыбки, поэтому сейчас она стала для меня открытием. А еще пришло понимание, что до этого вечера он усиленно «держал лицо», а в эту минуту позволил себе расслабиться и сразу перестал казаться недоступным принцем.
Оля, не обращая внимания на наши взгляды, вытащила очередной фант – запонку. И я даже знала чью.
– Теперь задание. Раскрыть свою самую страшную тайну.
Винтер озадаченно взглянул на меня. Тайн у него хватало. И страшных, уверена, тоже.
– Это шутка, – шепнула ему, потому что, похоже, Вин на самом деле рылся в своей памяти
