относится и она, Денис по большому счету, вообще-то, обязан, тут Алиса тоже права. Но связываться с ней и вступать хоть в какие, пусть даже умозрительные отношения Кедрову не хотелось вот абсолютно.
– Нет, я понимаю, что ты не оперативник и не следователь, – продолжала уговаривать его Алиса, – но ты же знаешь, как происходит процесс расследования, и можешь дать оценку моим предположениям, насколько они верны.
– Ну давай попробую дать оценку, – с кислым выражением лица вяло согласился-таки Денис. – Ладно, Ёлкина, излагай суть происшествия и чего ты там испугалась.
Она и изложила. Подробно, обстоятельно, не упуская деталей, по ходу давая свои комментарии, рассказала и про откровенные намеки следователя Гринца на ее причастность к смертоубийству молодого человека.
– Ну в чем-то твой следователь прав, – выслушав Алису, объяснил Денис, – на самом деле, по статистике, почти в тридцати, а порой и сорока процентах случаев те, кто сообщает о преступлении, и являются убийцами. Но ты зря паришься и панику разводишь. Элементарно: первое, что делают следователи, это проверяют геолокацию. Посмотрят, где ты находилась в момент убийства, может, и не извинятся, но в преступницах числить перестанут.
– Но я могла благополучно оставить телефон на столе и выйти из кафе через задний ход, – возразила Алиса. – Там на самом деле до моего дома ну минут пять спокойной ходьбы. По времени получается, что могла успеть смотаться, прирезать парня и вернуться. Мне этот Гринец так и сказал.
– Алис, не тупи, – сморщился недовольно Денис. – Есть твои коллеги, которые хором подтвердят, что ты никуда не отлучалась…
И замолчал, не закончив фразы, увидев, как она скривила признательно-покаянную мину.
– Что? – недовольно, с нажимом спросил Кедров. – Ты все-таки выходила?
– Да нет, не выходила я никуда, – уверила Алиса. – Но, понимаешь, ученые – это такие человеки, которые частенько ни фига вокруг не замечают, когда увлечены чем-то. Мы спорили, собственно, из-за этого и оказались в том кафе. Летели с конференции, обсуждали самые интересные и яркие доклады и гипотезы, заспорили в самолете и никак не могли остановиться. Поэтому и заперлись вчетвером в одно такси, продолжая дискутировать, решили, пусть нас по очереди развезут. Первой привезли меня, народ возмутился, не желая останавливать обсуждение, увидели это кафе и решили посидеть там, кофе выпить и закончить диспут. Ну и увлеклись, засиделись не полчаса, а пару часов, поели заодно. Но в процессе спора так все завелись, что спроси вот у меня, например: «Кто-нибудь выходил из-за стола, отлучался?», – я вряд ли вспомню абсолютно точно. Пару раз мы так разгоряченно спорили то с одним, то с другим, что было пофиг, отходил кто-то или нет, не до этого. Думаю, и коллеги мои не смогут точно подтвердить факт моего постоянного присутствия.
Она вдруг улыбнулась:
– Кстати, давно так увлеченно не спорили, так взбодрились, раздухарились. Здорово было!
