Потому что варианта было всего два – либо оговорить в общем-то ни в чем не повинного человека, выставив его полным мудаком, либо сказать правду – что я выдавала себя за шлюху, а Пол лапал и целовал меня в машине, ощущая, что в полном праве со мной такое вытворять. Тем более, что я вполне отвечала ему взаимностью…
Рассказав правду, я сразу же почувствовала себя лучше – будто частично сняла накопившееся напряжение. Но это было еще не самое удивительное. Вместо того, чтобы обсмеять, Кира глянулана меня странным, немного отстраненным взглядом, покачала головой и спросила.
– Ты серьезно думала, что я буду над тобой насмехаться? И поэтому полезла к нему в машину?
Я неловко пожала плечами.
– Ты всегда надо мной смеешься… И вообще, над всеми.
– А твое распухшее эго не выдержало бы насмешек, да? – Кира все еще очень странно на меня смотрела. – Тебе ведь так необходимо все время доказывать, что ты лучшая, да?
– Что ты, Кирусь… У меня и в мыслях не было…
Глаза сестры вдруг стали мокрыми от слез, и я испугалась.
– Кир, не плачь, ну чего ты…
– Дура ты, Вера… – она вдруг кинулась мне на шею, обняла и сжала так, что я почти задохнулась. – Знаешь, как я испугалась… Думала, тебя изнасиловали. А все из-за меня…
– Кир, ты прости меня… – я тоже начала плакать. – Я просто не хотела, чтобы ты думала, что я – лохушка какая-нибудь. Надо было послать его к черту и сразу все тебе рассказать.
– Да какая ж ты лохушка, идиота кусок… Я всем в городе рассказываю, какая у меня сестра крутая…
Наревевшись вдосталь, мы стали думать, что делать дальше. И решили, что самым правильным решением будет зализать раны, и забыть всю эту историю, к чертям собачьим. И про пари забыть, и про Пола, и про мои любимые туфли.
Вот только это легче будет сказать, чем сделать, думала я, отвлеченно трогая засос, который америкашка оставил на моей шее.
– Все… – выдохнула тетя Лена и измождено плюхнулась на стул напротив, рядом с Кирой. – Готов щец. До утра настоится, и можно кушать.
Кира хмыкнула, открывая книжку и устанавливая перед собой, опирая на свернутый пакет хлеба.
– Ага. Прям с завтрака и начнем.
Тетя отвесила ей легкий подзатыльник.
– Будешь хамить, заставлю жрать три раза в день. Неча деньги на всякие покупные обеды тратить – тебе еще пять лет на стипендию шиковать.
Налив себе заварки, тетя подлила кипятка из надраенного до зеркального отражения чайника и принялась прихлебывать из широкой чашки, периодически помешивая содержимое ложкой.
– Верчик, мусор бы выкинула… У меня от супа набралось хрени всякой. Завоняется до утра.
– Угу…
Допивая на ходу, я поставила чашку в раковину, запахнула и завязала халат, вытащила из-под раковины ведро с вставленным в него пакетом с мусором. Завязала
