Но не могу понять.
– Объясни, – попросила она.
– С оговоркой, что есть вещи неизвестные мне. Я же пенсионер. Если за последние годы случилось нечто революционное, то мне ничего не известно об этом.
– И пресса не знала бы тоже?
Он улыбнулся:
– При всем моем уважении, вам известно далеко не все.
Она улыбнулась в ответ. Жестом предложила ему продолжать.
– Вряд ли ситуация с безопасностью в мире изменилась столь радикально за короткое время. Мне абсолютно непонятно, у кого мог иметься интерес, а также необходимые ресурсы, чтобы увезти эксперта по шифрам, как бы он им ни требовался. Какая-то нация?
Пальмгрен покачал головой, словно отвечая сам себе.
– Сейчас не та политическая ситуация. Разные нации работают вместе. Если бы у какой-то иностранной державы возникла необходимости в шведском криптологе, они связались бы с нами и попросили.
– Организация? – спросила она.
– Террористы? – ответил он вопросом на вопрос.
– Например?
Он посмотрел на нее. Но пожал плечами:
– Что я могу сказать. Пожалуй.
– Но почему бы они выбрали Вильяма? А не кого-то другого, кто сегодня у дел, все еще работает? А не чертова эгоцентричного идиота, считающего, что для решения всех проблем достаточно лечь в ванну и умереть?
Пальмгрен посмотрел на нее. Кристина имела в виду не это, о чем он также прекрасно знал.
– Просто Вильям лучший.
Она кивнула, спокойная снова.
– Ты это знаешь, и я тоже, – сказала она. – Но кто еще? Если только они не в курсе дел в шведских вооруженных силах? А такими знаниями, пожалуй, может обладать только военная организация.
Они сидели молча довольно долго. Старались не встречаться взглядами с официанткой, когда та накрывала стол рядом с ними, а она периодически поглядывала на них, как бы напоминая Кристине, что та находится в кафе, а не в общественном зале ожидания, и здесь не принято просто сидеть, ничего не заказывая.
Потом, когда они снова остались одни, Кристина наклонилась вперед:
– Какие контакты имеются у тебя сегодня?
– О чем ты думаешь? – спросил он.
– О том, чем занимался Вильям. Прежде чем закончил. Кто делает это до сих пор?
– Я не знаю.
– Но кто-то ведь делает?
– По крайней мере, так должно быть.
Кристина кивнула. Положила руки перед собой на стол. Посмотрела Пальмгрену в глаза.
– Если есть кто-то на стороне. Группа, или организация, или, черт побери, нация, или политическая фракция, или отдельный параноик, помешанный на теории заговоров, где-то в нашей стране. О чем бы ни шла речь, если есть какая-то заинтересованность в знаниях Вильяма, ему же, наверное, известно?
– Если такой имеется, – сказал он и кивнул, –
