ответ покосившимся забором своих жёлтых зубов.
Через пару минут дневник Гордова снова взорвался вертлявыми строчками: автобус въехал в Downtown, формальный центр Лос-Анджелеса! “Чувство космичности” достигло здесь своего апогея. Могучие фривэи, по которым безудержно неслись лакированные жучки-автомобили, возвышались здесь одна над другой. И вся эта картинка дополнялась “экваториальным лесом” зеркальных небоскрёбов, не уступавших здесь даже самому Нью-Йорку.
Даунтаун Эл-Эй был пристанищем латиноамериканцев и темнокожих и местом весьма неспокойным: первые и вторые между собой не всегда ладили. Игорю всё больше казалось, что он заехал куда-то в Мексику. Всё кругом жило по-испански, начиная с ритмов сальсы и реггетона, вливавшихся в быстрый говор приземистого, смуглого народа, и кончая вывесками магазинов с их восклицательными знаками по обоим концам предложения. Лукас, как и следовало ожидать, высадился в даунтауне. “Mucho work! Mucho work! Гудбай!” – прокричал он Игорю и, сверкнув на прощание своей желтозубой улыбкой, тут же затерялся в уличной толпе.
Кварталы темнокожих тоже дышали здесь особой культурой – “культурой улицы”. На грязных пустырях приютились одетые в “сто шуб” бездомные с тележками, украденными из соседнего супермаркета и набитыми банками и всяким тряпьём. Старые бетонные здания и заборы пестрили радужными граффити. По улице мимо бездомных важно плелись стайки молодых людей в телогрейках на рэперский манер и джинсах-шароварах, нарочно спущенных ниже пояса. Из окон домов и машин доносились могучие басы последних героев уличного хип-хопа. “Let me slap you up bitch! Let me slap you up!”[5] В одном из этих окон Игорь даже сумел разглядеть красивую, длинноногую мулатку, бойко отвечавшую “могучим басам” смелыми, пульсирующими телодвижениями. “Хорошо танцует…” – подумал Гордов, глядя на её стройные, мускулистые ноги в тугих джинсах.
– Здесь-то ещё ничего! – снова вмешался Пол. – А ты вон в “проекты” скатайся – Уоттс или Комптон! Кварталы бедные. Правят шайки…
– И откуда Вы столько всего об этом городе знаете? Жили здесь когда-то? – удивлённо спросил Игорь.
– Да… можно сказать… жил, – тихо отвечал старик. – Молодой тогда был… Прикатил в Голливуд… хотел тоже… актёром стать…
– И что же? Стали?
– Нет, думаю, так и не стал… – старик замялся и понуро уставился в окно.
Игорь невольно сжал свою гитару и тоже замолчал. Грейхаунд выехал из даунтауна. Следующей остановкой был Голливуд.
Не прошло и пяти минут, как выпуклое лицо старика вдруг просияло какой-то полудетской, блаженной радостью.
– Глянь! Вон он, вон он!!! – закричал он, толкая Игоря дрожащей рукой. – Всё такой же, как и тогда!!!.. О, Мария Антуанетта, мы приехали!
– Вижу, вижу! – Игорь улыбался в ответ. Он уже сам давно любовался внезапно открывшимся зрелищем, правда, не совсем понимая, причем здесь французская
англ. – Дай мне отшлёпать тебя, сучка!
